– Гранаты! – закричал Зубов. – Бросайте гранаты! Все! До единой!
Сорок «лимонок» и «эргэдэшек» прогрохотали последней точкой этого короткого боя.
– Все! – непривычно четко прозвучал голос Маслова в наступившей тишине. – Пошли, ребята!
И вся разведка чуть было не поднялась за ним, но тут же пригнулась от истошного крика взводного:
– Назад! Не сметь! Никому не высовываться!
– Товарищ старший лейтенант. Да там же все уже готовы, – укоризненно, с заметной ноткой превосходства бывалого возразил Маслов. – У «вертушек» топливо кончается. Надо скорее!
Солдаты уже слышали от Маслова по адресу нового командира – «детский сад», и сейчас он как бы подтверждал взводу: «Ну, разве я не прав?»
– Не спеши, сержант. Не зови людей на тот свет. – Зубов повернулся к Ержану, передавая ему перископическую «трубу разведчика».
– Ну-ка, земляк, погляди-ка в трубу. Видишь духов?
– Вижу.
– Все мертвые?
– Как будто все.
– Так вот: засекай в трубу труп, потом поднимайся – и по пуле в каждого. Остальным прикрывать.
– Уходить надо, товарищ старший лейтенант, а не научные эксперименты проводить, – съязвил Маслов и даже сплюнул в сердцах.
– Закрой рот, сержант. А ты, Ержан, начинай.
Трясущимися от напряжения руками Ержан перезарядил свою «СВД» и, высунувшись, открыл огонь, дергаясь при каждом выстреле…Семь, восемь, девять…
Очередь из котлована отбросила его назад, за обратный скат. Резко вскочив на полусогнутые ноги, Зубов разрядил весь автоматный магазин в последнего, притворявшегося мертвым моджахеда. Белый как снег, Ержан рассматривал вмятину от пули на каске.
– Вот теперь точка, сержант, – победно сверкнул глазами Зубов. – Теперь пошли.
Потрясенные очередью «мертвого» моджахеда, разведчики подошли вплотную к бывшему каравану.
«Стингеров» не оказалось, зато «цинков» с патронами и мин было в изобилии. Преодолевая брезгливость, разведчики швыряли в вертолеты эти окровавленные трофеи.
На обратном пути Зубов, сидя на куче мин и «цинков» посреди вертолета, повторяя своим длинным торсом все виражи машины, неизвестно кому и для чего кричал:
– Быстрее! Быстрее! Теперь уходить! Быстрее уходить!
Они уходили от этого кровавого месива в котловане, где даже мертвые стреляют. Хладнокровия Зубову хватило только до того момента, когда опасности уже не стало; он понимал, что его бьет дрожь истерики, но нельзя ему, командиру, перед солдатами быть смешным. Но солдаты деликатно не замечали его запоздалого нервного возбуждения.
Маслов тоже переживал свой стресс: «эксперимент» не только принес очки командиру, но и ударил по престижу сержанта. А солдаты это ой как улавливают. Не отмоешься! Надо делать тактическое отступление.