Стелла подбросила ребенка бабушке, а та взяла для присмотра няню.
О Васильцове тетя Настя сообщила, что он работал учителем в вечерней школе при Ростсельмаше: «У него Дуся училась…» Новожилова встревожилась: отец ей все же рассказал тогда о бедах Максима Ивановича, неужели они продолжаются?
* * *
Васильцов блистательно защитил диссертацию в Московском пединституте. Были отмечены важность и высокая профессиональность диссертации, значительность опубликованных работ.
Ему предложили остаться в Москве, но Максим Иванович избрал Ростовский университет, не желая расставаться с дочкой, с которой встречался, когда ему это разрешалось. Он еще не знал, что Дора, став женой москвича, уехала в столицу.
…Костромин был на защите, и после нее они вместе пошли на Воробьевы горы. Туманилась, синела Москва, внизу, в огромной чаше и за пределами ее, спокойно дышал огромный город.
— Душевно радуюсь за вас, — сказал Константин Прокопьевич, впервые за сегодняшний вечер давая оценку происшедшему. Он помолчал.
— Я недавно прочитал стихи, — задумчиво произнес он:
Мы всё уходим… все уходим
Одной и тою же тропой…
И тот, кто был при жизни моден,
И кто не очень благороден,
И с незапятнанной душой…
«Что за настроение?» — с тревогой посмотрел на него Васильцов.
За те два года, что Максим Иванович не видел своего учителя, Костромин словно бы подсох, почти белыми стали его короткие усы. Сейчас, произнося хрипловатым голосом стихи, он посматривал на Васильцова с ласковым, внимательным прищуром.
Костромин, конечно, не знал, о чем говорил когда-то до партсобрания Максим Иванович с Борщевым, но знал, что Васильцов не изменил себе, потому и принял двойное лихо, и это наполняло сердце Константина Прокопьевича благодарностью и нежностью. Он не умел открыто проявлять свои чувства, всегда был сдержан в них. Но по тому, как, положив руку на локоть Васильцова, повторял задумчиво: «И с незапятнанной душой», Максим Иванович безошибочно понял, как относится к нему его учитель, что хотел сказать этими словами и о чем думает сейчас.
— Константин Прокопьевич, а не тянет вас на Дон? — спросил он.
— Тянет, — признался Костромин и погрустнел, и Серафима зовет… Но нам хорошо там, где хорошо работается… А впрочем, я, может быть, и приеду на Дон помирать.
— Не хочу дожить до этого…
— Да я и не стану торопиться, — улыбнулся Константин Прокопьевич.
Работа в университете целиком захватила Васильцова. Даже получение новой квартиры не отвлекло его надолго, справился за два дня: купил и привез самую необходимую обстановку, хозяйственную утварь.