Между Конде и Бофором не было большой приязни – в свое время принц отказал Бофору в руке Анны-Женевьевы. Еще меньше Бофору нравился Мазарини, он считал его выскочкой и не давал себе труда скрывать свое пренебрежение.
Пользуясь полным и безграничным доверием Анны Австрийской, с которой он находился в тайной любовной связи, Бофор считал, что все самые безумные его мечты осуществимы, и вел себя соответственно…
– Вы тысячу раз правы, – вздохнула Шарлотта. – Но если он надеется избавиться от Мазарини, то, думаю, ему это не удастся. Этот лис знает королеву не со вчерашнего дня и научился к ней великолепно подлаживаться. Еще когда он был папским нунцием и только приезжал в Париж с поручениями, он уже сумел расположить ее к себе, привозя всевозможные мелкие подарочки, какие так любят получать женщины. И потом, он говорит по-испански… И еще я помню слова королевы, которые она однажды обронила: она сказала, что кардинал отдаленно напоминает ей герцога Бэкингема, а всем известно, что она любила герцога…
Воцарилась тишина, супруги погрузились каждый в свои размышления, но принцесса заговорила первая и с большой живостью:
– Впрочем, поступайте, как считаете нужным. На мой взгляд, самое неотложное сейчас – мое обожаемое Шантийи, куда я немедленно еду!
Сидя рядом с принцессой в карете, Изабель была почти так же счастлива, как и она. Изабель было пять лет, когда казнили ее дядю, Анри де Монморанси, и при слове «Шантийи» перед ней возникали весьма смутные картины, какие могут запечатлеться в памяти ребенка: густой темный лес, неоглядная гладь воды, огромный замок – она скорее ощущала его, чем отчетливо представляла себе, – цветущие кусты, лошади, и все вместе окутано туманом легенд. Подлинное Шантийи не разочаровало ее, хотя находилось в некотором запустении и, несомненно, требовало забот и ухода.
Среди глади огромного озера возвышался прекрасный замок, к которому с берега вел Королевский мост. Сам замок, который пугал Изабель в детстве своей огромностью, состоял, как оказалось, из двух зданий, тесно приникших к средневековой крепости с шестью башнями, очень похожей на Бастилию. Одно из зданий, изящная постройка в стиле Ренессанс, как оказалось, было построено коннетаблем де Монморанси, отцом принцессы. Синева окружавшего замок озера с плавающими в нем белыми облаками рождала ощущение, будто замок парит в небесных высях. На берегу, по другую сторону моста, раскинулся большой сад, в стороне – хозяйственные службы. В саду по-прежнему цвели цветы, которых, судя по всему, не смутило отсутствие ухода. А за садом темнел лес, в глубину его густой зелени убегали дорожки, и весь он звенел голосами птиц. Новая хозяйка, показав на лес рукой, сказала с лукавым смешком: