— не меня! Да еще Друца с Тамарой! Вот вам и уезжать! Явятся мужики — кого увидят?! Господина полковника с супругой, с ними бабу на сносях, да батюшку в рясе! Ну, еще челядь — так они в большинстве местные, их не тронут!
Эк у меня складно получается! я когда злюсь, такая умная делаюсь, что прямо ужас! аж самой завидно!
— Ой, да вам всем тикать трэба! они ж скаженые, мужики те! Мы-то тутошние, верно пани говорит, нас не тронут…
— Молчать! Чтобы я, князь Джандиери, бежал от холопов?!
— Гав! Гав-гав!
— Александра Филатовна права, однако…
— Отец Георгий! Уж от вас-то я…
— Кстати, а где Друц?
— Господин Вишневский? А действительно…
Все разом смолкли. И в наступившей тишине стал отчетливо слышен удаляющийся топот копыт.
— Ускакал… — растерянно уронила Княгиня.
Друц?! Ускакал?! Сбежал?! Нас бросил?! Не может быть!..
«Может, рыба-акулька, может!» — простучали копыта в ответ.
— Видимо, господин Друц-Вишневский решил незамедлительно последовать совету Александры Филатовны. Что ж, это его право. Хватит пререкаться, дамы и господа. Здесь я хозяин, и, как старший…
Князь не договорил. Умолк, прислушиваясь.
Нет, не в затихший уже конский топот вслушивался полковник Джандиери. Где-то в отдалении, пока еще едва слышный, нарастал, ширился многоголосый шум.
— …поздравляю, дамы и господа. Мы опоздали. Пойду, переоденусь. Нехорошо встречать гостей в домашнем, — и, криво усмехнувшись (меня мороз по коже продрал!), князь направился к дому.
* * *
— Шалва Теймуразович, — окликает его мой Феденька. — Я у вас в кабинете двустволку видел…