- Позвольте узнать, господа сержанты, какого чёрта вы припёрли эту дохлятину? У нас, слава Богу, не передвижная живодёрня, и даже не мастерская по выделке немецких сосисок. Зачем притащили мне эту падаль, кто ответит?
- Фёдор Иванович, он же ещё живой!
- Вот в этом и заключается ваша ошибка, господа! Даже не ошибка, тут целым преступлением попахивает. Маленьким таким преступлением, вроде неуместного благородства по отношению к противнику. Кто и чем его кормить будет, я спрашиваю? - Толстой сделал паузу, набирая в грудь воздух, и с новой силой обрушил на виновных начальственный гнев. - Или вам подвигов захотелось? Вот это, как я понимаю, офицер?
- Так точно!
- Ага, и за его пленение полагается награда, - майор опять замолчал, и лица сержантов озарились довольными улыбками. - Кошачью пипирду вам, господа, а не медали. У нас есть приказ, и наши награды ждут нас только после его выполнения, и никак не раньше. И за выполнение! Надеюсь, я понятно объясняю? А желающим отметиться в истории великими подвигами говорю ясно и чётко - удавлю собственноручно, и государь-император за это только похвалит. И вас похвалит, и, может быть, даже наградит. Но посмертно. Вы хотите Святого Владимира с мечами на могилку, господин Голицын?
- Да что уж я... - смутился сержант.
- Ага, значит, вы ещё не потеряны для Красной Гвардии.
- А я? - решился второй из распекаемых красногвардейцев.
- В каком смысле?
- Я не потерян?
- Прочь с глаз моих, герои...
Последний эпитет в устах командира батальона прозвучал одновременно угрозой и диагнозом, но никак не похвалой. Иначе нельзя, особенно с этими - аристократы, мать их... Но в Красную Гвардию попали исключительно в силу своих способностей, выдержав высокий конкурс, и на оскорбительные намёки об использовании родственных связей очень обижаются. Но в целом молодцы, ежели не распускать.
- Мы же не просто так его привели, Фёдор Иванович, - сержанты скрываться не стали, и предприняли согласованную атаку на командира. - Он много чего интересного рассказывает.
- Про что?
- Да про всё. Но с особенной ненавистью - о большом отряде русских егерей и казаков, расположившемся в пяти верстах отсюда. Тот отряд вооружён каким-то чудовищным оружием, и не далее как сегодня утром разогнал два английских батальона, посланных на его уничтожение.
- Вот как?
- Так и есть, Фёдор Иванович. А этот пленный как раз из остатков тех самых батальонов.
- Что-то сомнения берут, господа. Сколько человек там может быть в строю? Если это заградительный отряд для поддержки наступательного духа французских союзников, то больше ста человек быть не должно. Обычно взвод егерей да казачья полусотня при одном офицере. Против двух батальонов только бы выстоять. Да, победят, но чтоб разогнать!?