- Нужно записать, а то забуду, - сэр Эшли потянулся к лежавшему на секретере альбому, более подходящему помешанной на изящных искусствах девице, чем человеку разбойной профессии. - Люблю, знаете ли, на досуге перечитывать мысли великих людей. Коллекционирую. А этот ваш фон Лупехвальд точно из великих?
- Несомненно! И по женской части весьма не дурак, и выпить...
О военных талантах капитана Лопухина Мишка не распространялся. Придёт время, и полковник сам всё узнает. Если захочет. Интересно, где сейчас Ивана Михайловича черти носят?
Перо заскользило по бумаге, сберегая для потомков мудрость философской мысли, а Бредфорд, не отрывая взгляда от бессмертных строчек, предложил:
- Хересу, виски, бренди?
- Не нужно, - отказался Нечихаев. - Давайте сначала закончим наше дело, полковник.
Великий князь в распределении трофеев не участвовал. Николая Павловича не интересовал ни звон монет, ни скучный шелест бумаг - он писал письмо Дарье Касьяновне Нечихаевой, рассказывая о подвигах её старшего брата, и лишь скромно намекая на собственные. Дашка и сама догадается о них, она умная. Разве только стоит сгустить краски? Или всё же лучше посоветоваться со старшими товарищами?
- Скажите, граф, а не будет преувеличением, если я напишу о смертельной опасности?
- Это банально, Николя, - откликнулся Замойский. - Ты только расстроишь девушку. Лучше расскажи, как английского генерала в плен взял.
- Но я не пленял генералов!
- Это несущественные подробности, которые не постигнуть женской логикой. Но если не хочешь приукрашивать действительность... Точно, сообщи, что дал клятву никогда не брать в плен английских генералов!
- Граф, но тогда Дарья Касьяновна подумает, будто я их сразу же убиваю, не оставляя шансов сдаться.
- Николя, - снисходительно улыбнулся Замойский, - пусть девушка думает что угодно! Главное - в письме не будет ни единого слова неправды.
- Логично, - согласился цесаревич, и тут же поставил на письмо огромную кляксу. - Гусиными перьями невозможно писать, господа!
- Ещё лет пять назад ими все пользовались, - заметил Иоселиани, играющий сам с собой в шахматы. - Тем более сам виноват, что не взял с собой нормальную ручку.
- Михаил Касьянович запретил.
- Тогда терпи и ставь кляксы. Про подрыв пороховых погребов писать будешь?
- Это не интересно. Где там героизм и подвиг был? Пришли среди бела дня, оглушили часовых, заминировали... даже не выстрелили ни разу. Мальчишки по чужим садам и то с большим риском лазают.
- Приходилось участвовать в таких набегах?
- Откуда?
Цесаревич покривил душой - пару лет назад, по приезду в Нижний Новгород, он не только принимал участие, но и был инициатором подобных вылазок. Вспомнить стыдно, как отстреливался из заряженного неспелым крыжовником пистолета от сторожей, и как тайком от всех собственноручно штопал порванные собаками штаны. Настоящая битва получилась, с ранеными и пленными - младшего Белякова выкупали из неволи за пятьдесят копеек деньгами и два штофа водки натуральным продуктом.