Он был похож на скелет, и его кожа и руки со вздутыми голубыми венами выдавали его возраст. Однако глаза герцога, по-прежнему яркие и проницательные, с неугасимым блеском заядлого игрока следили за каждой картой.
Маркизу, сидевшему напротив, было не более двадцати восьми лет, но выглядел он гораздо старше. Он с напускным безразличием, весьма оскорбительным для его соперника, сидел, откинувшись на спинку стула. Его можно было бы назвать красивым, если бы его лицо не портило выражение высокомерия и цинизма и следы разгульной жизни.
Трудно было поверить, что он умеет улыбаться или интересуется чем-нибудь. Только те, кто хорошо его знал, догадывались, что его глаза, прикрытые веками, внимательно следят за каждым движением противника.
Они играли в полной тишине. Наконец маркиз открыл туза, и с губ зрителей слетел вздох. Старый герцог не показал и виду, что проиграл, — он сидел неподвижно, пока официант, словно по сигналу, не принес ему бокал вина.
Герцог принялся потягивать вино, в это время другой слуга принес маркизу пачку документов, из которых он вытащил один.
Он положил его на стол, и тут же лакей подал герцогу чернильницу и длинное гусиное перо. Маркиз подтолкнул к нему документ, и герцог, поставив свою подпись, бросил перо на стол, посадив на зеленое сукно кляксу.
Маркиз взял бумагу и, не говоря ни слова, вышел из комнаты. Джентльмены, наблюдавшие за этой сценой, молча расступились, чтобы дать ему пройти.
— Добрый вечер, Сильванус, — произнес лорд Хорнблоттон, когда маркиз поравнялся с ним.
— Добрый вечер, милорд.
Голос Молодого Дьявола был низким и глубоким, и в то же время холодным и отстраненным — в нем не прозвучало ни радости, ни тепла. И прежде чем лорд Хорнблоттон успел сказать что-то еще, маркиз спустился по лестнице и исчез из виду.
— Что случилось? Почему он ушел? — тихо спросил сквайр.
— Я забыл тебе сказать, — ответил лорд Хорнблоттон, — что маркиз играет всегда только два часа, и ни минутой больше. Выигрывает он или проигрывает — не важно, как только истекает время, он встает и уходит. Они могут еще раз сыграть сегодня вечером, а завтра встретятся наверняка, раз уж герцог оказался в Лондоне. Но их игра продолжается ровно два часа, после чего Тейн уходит.
— А сегодня маркиз выиграл? — спросил сквайр.
— Да, выиграл, — ответил лорд Хорнблоттон.
Маркиз спустился с лестницы и уже надевал с помощью лакея свой редингот, как в дверь, выходящую на Сент-Джеймс-стрит, вошел высокий широкоплечий мужчина в форме королевского драгуна. При виде маркиза его добродушное лицо вспыхнуло от радости.