Финн
Я прижал ладони к кирпичной стене возле комнаты Эммы и попытался собрать все свое мужество, чтобы сделать то, что я решил сделать после возвращения с пляжа. Если бы только стена была всем, что разделяло нас. Иногда это чувствовалось больше как океан лавы. Особенно, когда все во мне разрывало меня и требовало отпустить. И, черт побери, я хотел опустить все это. Я хотел войти туда и сказать ей все то, что было заперто во мне в течение прошлых двух лет.
Я прислонился лбом к кирпичу. Нет. Я не мог так думать. Такие мысли приведут меня в беду. Снова.
Энергия другого жнеца вспыхнула против моей кожи. Я обернулся. Вдоль стороны дома жар разрезал тени. Аная. Полоска лунного света поймала ее волосы и запуталась в косах, заставляя их сиять.
Я наполовину ожидал, что она ударит по дому с силой атомной бомбы, готовая разорваться меня за то, что я находился здесь. Но она этого не сделала. Она даже не посмотрела на меня. Она наблюдала за… Кэшем.
Он махнул автомобилю, который только что высадил его и поплелся домой, спотыкаясь через тени. Взгляд Анаи следовал за ним, почти с тоской, пока он не влез через окно своей спальни и закрыл жалюзи.
Я вышел из тени.
— Аная?
Она перевела свой пристальный взгляд с окна Кэша и моргнула, как будто она просыпалась ото сна.
— Что?
— Все в порядке? — спросил я нерешительно, наблюдая за тем, как она снова уставилась на дом Кэша.
— Д-да. — Она казалась взволнованной. — Почему нет? Я просто…
Я ждал, целиком и полностью надеясь, что был неправ относительно того, что я только что видел.
Она нахмурилась.
— Не смотри на меня так, Финн. Ты — тот, кто ошивается у дома человеческой девушки в середине ночи.
— Я бы не назвал это ошиваться.
— Тогда, что ты здесь делаешь? — Она сложила руки на груди. — Я не дура. Ты что-то замышляешь.
Я оглянулся на дом Эммы. На мерцающий жар от свечей в окне.
— Я пытаюсь напомнить себе, почему это плохая идея — войти туда и поговорить с ней. Почему это плохая идея — войти туда и сделать больше, чем просто поговорить с ней.
— Я не собираюсь стоять здесь и читать тебе лекции. Я не Истон, и тебе не нужна приходящая нянька. Ты уже знаешь, почему это плохая идея.
Я знал, что это была плохая идея. Но теперь, когда я понял то, что значит касание и разговор с Эммой, я не знал, сколько еще я мог выдержать без них. Избегать ее. Притворяться, что все во мне не горело от потребности, чтобы она действительно узнала меня. Я закрыл глаза, чувствуя вес своего решения, тепла, заполняющего все полые места внутри. Когда я снова открыл глаза, Аная качала головой.