Она приподнялась, и тоже начала намыливать его тело ласкающим движением. Ощущая, как постепенно нарастает возбуждение, прыгнули в воду, обняв друг к другу. Она вдруг выскользнула из его объятий и, нырнув в воду, выплыла, приманивая его, как нимфа. Он бросился за ней, прижал к бортику, они начали шутливо бороться, пока она не отдалась, будто уступая его грубой силе. Они слились в единое целое, паря будто на облаке, в невесомости. Он замирал, и когда наслаждение уменьшалось, начинал вновь, проходил губами по её прелестям, ласкал, гладил, возбуждая, и вновь доводил почти до вершины и останавливался. Играл на её нежном теле, как на флейте, извлекая сильными пальцами мелодию страсти.
Утомлённые любовной борьбой, они долго лежали рядом на теплом берегу «озера», в которое Фрэнк превратил бассейн. Отдышавшись, отправились в спальню.
— Очень уютно, — сказала Наташа.
В просторной комнате, оформленной в тёплых коричневых тонах, стояла кровать с резной спинкой под балдахином из струящегося полупрозрачного тёмно-мандаринового шелка. Когда они вошли, автоматически загорелись незаметные светильники, окрасив интерьер в мягкий свет. Наташа нырнула под одеяло, и поманила Фрэнка, который тут же присоединился к ней. Прижавшись, она вдруг сказала, лукаво улыбнувшись:
— Я хочу быть твоей женой. Но ты, наверняка, женат. Такие мужчины не бывают холостяками, — продолжила она, проведя пальчиком по его груди.
— Какие такие?
— Сильные, мужественные, способные защитить. Таких мало. И все заняты. Ты ведь мог меня отдать им, а сам бы по-тихому уехал. Но ты остался, рисковал ради меня, разбил машину.
— Я для себя старался, — ответил он, усмехнувшись. — Зачем такую роскошную девушку отдавать каким-то козлам? А тачку я себе ещё сделаю. Лучше. У меня автозавод есть, — добавил он с напускной гордостью.
Он перевернулся на спину, заложив руки за голову и задумчиво спросил:
— Наташа, зачем ты сюда переехала? У тебя такой чудесный голос. Хоть немного, но я разбираюсь в этом. А ты в забегаловке поешь. Могла бы стать настоящей звездой блюза. Мировой знаменитостью. Свободы захотелось?
Она прижалась к его груди щекой, обняв, и через паузу поинтересовалась:
— Ты действительно хочешь узнать?
— Не хочешь, не отвечай. Не буду лезть тебе в душу.
— У меня был брат, очень красивый, умный, — через паузу, самозабвенно начала она. — Статный, высокий, необыкновенные глаза, голубые, как небо в ясный полдень. Бархатный, чувственный баритон. Сильные, мускулистые руки.
— Родной брат? — чуть нахмурив брови, переспросил он, понимая, куда она клонит.