- Поставь его,- не выдержала Николь. Видя отца и сына так близко и в то же время так далеко друг от друга - ведь ни тот, ни другой не знали, какими узами они связаны, - она проклинала и себя и Пола.
- Каждый раз, когда я смотрю на него, думаю о тебе и Эндрю,- мрачно заметил Пол, ставя карапуза, который только что с таким удовольствием спокойно сидел у него на руках, на землю. - Но это ведь не вина мальчика, правда? Уверен, я в подобной ситуации поведу себя как мужчина, чтобы признать собственные слабости.
- Я рада, что ты признаешь это как слабости... потому что ты действительно не хотел меня.
Опять Эндрю, с горечью подумала Николь. Пол совершенно уверен, что его двоюродный брат - отец Джима. У него нет ни малейшего сомнения. Его абсолютная уверенность удивила ее. Не может же нормальный мужчина хотя бы не подумать о том, что в такой ситуации есть пусть маленькая, но возможность, что ее ребенок от него? Никакое противозачаточное средство не дает стопроцентной гарантии.
Она прокашлялась, не в силах больше сопротивляться своему любопытству узнать, каким образом Пол впервые узнал о ее беременности.
- Когда Мартин сказал тебе, что я беременна?
- Он не сказал мне... во всяком случае, до того момента, пока я сам не затронул эту тему.
Николь в замешательстве сдвинула брови.
- Тогда как же?
Пол посмотрел на нее почти с жалостью.
- Это Эндрю не терпелось рассказать мне. Он хвастался, что стал мужчиной.
- Эндрю хвастался? - Николь запнулась, не веря собственным ушам.
От Пола не скрылась пунцовая краска, залившая ее лицо, но он неверно объяснил ее причину.
- По-видимому, Эндрю считал, что ему безопаснее признаться. К тому времени прошло уже несколько недель с тех пор, как ты ушла, я полагаю, он дал тебе денег на аборт. И, несомненно, думал, что на этом история и закончится.
Николь затихла, дрожащие губы крепко сжались, она уронила голову, поражаясь, что не обрушила на Пола всю накопившуюся ярость. Теперь уже не приходилось удивляться тому, что Пол, безусловно, принимал за истину- Джим был сыном другого человека. Признание, а на самом деле грубая, наглая ложь его кузена, очевидно произнесенная в самых обидных мужских выражениях,- вот причина уверенности Пола. Если уж сам Эндрю принял на себя ответственность, да еще наврал, что откупился от нее деньгами, какой здравомыслящий мужчина будет сомневаться в том, кто отец ребенка!
- Если это может послужить тебе утешением, я ударил его,- добавил Пол.
- Ты ударил его? - слабо откликнулась Николь. Внутри нее клокотало бешенство от предательства того, кого она считала другом. Одно ей было непонятно: зачем Эндрю все это придумал. Она лихорадочно глотнула воздух. Если он все еще жив, значит, ты сделал это не слишком удачно!