За долгую жизнь с Кикахой случалось много неприятностей. Но эта казалась ему самой худшей.
Рыжий Орк велел офицеру увести пленника.
— Мы скоро увидимся, — пообещал тоан. — И наш разговор будет в каком-то смысле последним.
В каком-то смысле? Что это означало?
Анана смотрела прямо на Кикаху. Лицо ее отражало жалость к нему. Но та скоро сменится отвращением, когда лживый тоан наплетет ей, каким трусливым подонком был всю жизнь его пленник.
— Не верь ни единому его слову обо мне! — крикнул ей Кикаха. — Я люблю тебя! Ты тоже любила меня когда-то, и полюбишь снова!
Анана теснее прильнула к Рыжему Орку, и тот положил ладонь ей на грудь. Кикаха рванулся вперед, но тут же упал на колени от удара рукоятью лучемета по затылку. Оглушенного, с раскалывающейся от боли головой и подступающей к горлу рвотой, пленника увели. На полпути к зданию, которому предстояло стать его тюрьмой, Кикаху чуть было не вырвало. Но конвоиры пинками погнали его дальше.
Несмотря на тошноту, Кикаха озирался, оглядывая окрестности и большое здание, к которому они направлялись. Она стояло на обширной поляне, окруженной лесом. Деревья росли так густо, что ветви их переплелись, словно они ощупывали друг друга. Кикахе не требовалось объяснять, что эти деревья служат тут сторожевыми псами. Независимо от того, просто ли схватят они беглеца или сожрут его, препятствием они окажутся не из легких.
Конвоиры — высокие, голубоглазые, светловолосые — носили желтые рубахи и мешковатые зеленые шорты по колено, пристегнутые подтяжками к кожаной сбруе на плечах. На широких, тянувшихся диагонально поперек груди кожаных ремнях сверкали металлические значки, изображавшие солнце с лучами. Такой формы Кикаха никогда раньше не видал.
Здание, в которое препроводили Кикаху, напоминало по форме луковицу, его фасад украшали скопления демонических и змееподобных фигур, сцепившихся то ли в схватке, то ли в соитии.
Его провели между двумя рядами стражи через просторный хол, а потом велели остановиться у двери лифта. Дверь не открылась. Вместо этого перед ней появились мерцание активированных врат, и пленник вместе с конвоирами шагнул сквозь пелену в просторную кабину лифта. Такой кабины — с раковиной, вешалкой с полотенцами, туалетом, феном, душем, дренажными дырочками в полу и креслом с пледом — Кикаха еще ни разу не видел. Кабина поднялась на несколько этажей. Когда она остановилась, дверь не скользнула, как ожидал Кикаха, в сторону. Но кабина накренилась вбок и быстро помчалась дальше в горизонтальной плоскости.
Вскоре она опять остановилась. Солдаты промаршировали сквозь появившееся на месте дверного проема мерцание. Как только последний из конвоя покинул кабину, врата исчезли.