– Хила… Хила…
– Я здесь! О, мой Бог, я здесь! Ползу к тебе!
Еще несколько рывков, и Хила увидел того, кто его звал. Под высоким, разлапистым деревом на корточках сидел Ахмаев и мирно жарил над костром насаженное на прутик мясо. Картина выглядела бы вполне идиллической, если бы не крестообразный разрез на животе Умара. Кишки его, подобно толстым ленивым змеям, лежали на земле. Пламя костра добралось до их концов. Кишки обуглились и испускали невыносимое зловоние, но Ахмаева такая мелочь ничуть не беспокоила. Он продолжал жарить мясо. Изредка подносил прутик к носу, втягивал ноздрями аромат и блаженно улыбался.
Хила был очень близок к обмороку. Он был бы даже рад потерять сознание, но увиденное мешало окунуться с головой в блаженное забытье.
– Умар?.. Умар, ты же умер!
Вместо того чтобы отреагировать на замечание Хилы, Ахмаев исчез. Испарился вместе со своими горелыми кишками, прутиком и костром. На том месте, где он сидел, теперь возвышались обломки какого-то механизма. Ржавый, развалившийся на несколько одинаковых кусков корпус и центральная часть – медный конус высотой в метр и диаметром основания в три метра, установленный на решетчатой платформе и окруженный шестью конусами поменьше. Вся эта система, соединенная шинами из блестящего металла и разноцветными кабелями, гудела и вибрировала.
От потери крови у Хилы закружилась голова. Он почувствовал, что каждая клетка тела отзывается на вибрацию загадочного прибора. Эти конуса, а вовсе не мертвый Ахмаев, звали его к себе.
Теперь Хила ничему не удивлялся. Даже тому, в следующую секунду платформа с конусами исчезла, и вместо нее вновь появился Умар со своим костром. Теперь у его ног стояли два доверху набитых чем-то вещмешка.
– Здорово, Хила. Вижу, сегодня ты не в лучшей форме. Отобедаешь со мной?
– Я не обедаю с мертвецами.
– Напрасно. У меня здесь полно разных деликатесов. Вот, посмотри-ка.
Ахмаев потянулся к одному из мешков. Холодея от ужаса, Хила увидел, что те шевелятся. Умар развязал один.
– Тут у меня кошки…
– Мя-у-у-у!
Ахмаев вытащил из мешка худющего черного кота. Хохоча и подбрасывая его, схватил за хвост.
– Мя-у-у-у!
Хлоп! Голова животного разлетелась вдребезги от удара о ствол. Зашипели упавшие в костер куски мозга. Умар отшвырнул тушку мертвого кота и погрузил руки в другой вещмешок.
– А тут у меня змейки…
Клубок змей в руках Умара шипел, извивался. Черные с голубыми крапинами рептилии жалили Ахмаева, но ему было все нипочем. Когда клубок змей упал в костер, пламя сделалось голубым. К лесу вернулись его прежние краски. Вновь появился прибор. Только выглядел он теперь по-другому – большой конус венчала голова Умара.