— Хотите, я найду ее и убью? — предложила она. — Я это сделаю в свободное от основной работы время и абсолютно бесплатно.
— Кого? — опешил Ник.
— Вашу бывшую. Тогда вы сможете забрать девочку себе и…
Змей вновь хохотнул.
Ник едва не подавился.
Что это было? Месть за его высказывание по поводу безнаказанной любви к убийству? Злая шутка? Или реальное предложение? Поверить, зная, кем являлись эти люди, было проще простого.
— Нет, спасибо. Давайте на «и» и закончим. — Николай закружил ложкой по тарелке. — Со своими проблемами я сам как-нибудь разберусь… И без контрольных выстрелов в голову можно найти общий язык. Я не Господь Бог, чтобы лишать человека жизни. Закроем эту тему, хорошо?
— Ну вот, обиделись, — сказала Лиса и обезоруживающе улыбнулась. — Вот видите, как тяжело принимать решение кого-то убить. Вы кушайте, кушайте, не то остынет.
Николай застучал ложкой по тарелке и вскоре, поменяв ложку на вилку и нож, приступил к яичнице с беконом.
Лиса стояла у кухонного стола и попивала мелкими глотками кофе.
Молчание нарушил Змей.
— Док, вы не обижайтесь на Лису, — сказал он, — она у нас большой специалист по всяким психологическим штучкам и может подловить на лжи любого. Готовы открыть душу, Док? Лиса умеет подштопать там, где надо, да и отрезать, где лишнее. — И обратился к девушке: — Правда, а?
«Понятно, — подумал Ник. — Значит, все-таки и у меня прозвище есть — Док… Ну что ж, это в любом случае звучит лучше, чем «Ботаник». Неужели Лиса — психоаналитик?»
— Правда, — согласилась она, достав из пачки сигарету. — В отличие от тебя, Змей, у Николая еще есть шанс на нормальные взаимоотношения со слабым полом, как вы, мужики, называете нас, женщин. Ты, к примеру, мог бы чувствовать себя превосходно, если бы жил в каменном веке в первобытной пещере и таскал женщину за волосы в свободное от швыряния камней время. А Николай не страдает подобным комплексом.
— Угу, — пробасил Змей. — Я люблю оружие больше, чем всякие там модные сумочки, парфюмерию и храп на театральных представлениях, за который меня вечно мурыжила моя бывшая супруга.
Лиса ничего не ответила, закурила, и, пустив облачко дыма к потолку, отвернулась к кофеварке.
Здоровяк поднялся, поблагодарил Лису за приготовленный обед и вышел.
Воронов остался с девушкой наедине. И это обстоятельство его почему-то порадовало. Змей явно был лишним. А у Николая собралось слишком много вопросов, ждущих ответа.
Николай, пережевывая сочный кусок бекона, поневоле залюбовался девушкой. Она волновала его. В паху как будто развернулась пружина. По телу прошла теплая волна страсти. Он пришел в возбуждение от мысли, что если бы она позволила заняться с ней любовью — прямо сейчас, здесь! — то он наверняка бы не сплошал. Весь мир расходился перед глазами от одолевавших его сознание фантазий. Овладеть такой девушкой — это то же самое, что лишиться девственности после сорока. Это заводило физически. Будоражило воображение.