— Какие?
— Не имеет значения. Читайте то, что вам самому нравится.
После недолгой паузы в ночном воздухе зазвучали слова Николая:
Я сорвал цветок — и он завял.
Я поймал жука — и он умер.
У меня на ладони.
И тогда я понял,
Что прикоснуться к Красоте
Можно только сердцем.
— Красиво… и грустно, — тихо сказала Лиса. — Правда, на стихи не очень похоже. Кто написал?
— Не помню. Где-то прочитал и запомнил.
— А вы сами пробовали сочинять?
— Да, — признался Ник. — Обычно это происходило, когда в душе пьяные кошки скреблись. Может не стоит?
— Что, так плохо?
Ник пожал плечами и придал своему лицу самое невинное выражение.
— Я хочу услышать это, — мягко потребовала девушка.
Ник почесал пальцами кончик носа и сказал:
— Давайте как-нибудь в следующий раз. О’кей?
— Хорошо. Но учтите, я потребую.
Лиса улыбнулась.
Николай замолчал и почувствовал, как на его сердце снова защелкнулась дужка старого амбарного замка из давно минувших переживаний.
Лиса как-то странно посмотрела на него. Во взгляде не было равнодушия, что Воронов с радостью отметил. Ник познал немало женщин, но сейчас им завладело совершенно новое чувство. Он понял: она действовала на него магнетически. И когда Лиса провела язычком по нижней губе и, закусив ее, продолжала его разглядывать, Николай понял, что она именно та, кого он мечтал встретить всю жизнь. Совершенство, при встрече с которым теряется дар речи и замирает дыхание.
— Вы проводите меня к моей палатке? Я замерзла.
— Да, конечно. — Ник галантно предложил руку.
Но девушка вежливо отказалась и с грациозностью пантеры зашагала в сторону лагеря, больше не произнося ни слова. Николай последовал за ней.
С недосягаемой глубины неба луна провожала их каббалистическим сиянием, покинутая и одинокая, как верная любовница, не понимающая, за что ее бросили.
Этой ночью, впервые за последние три месяца, Воронов спал крепко и без сновидений — спал, погрузив подсознание в мертвую зону, наполненную тьмой и глубинным молчанием.
14. Обитель Старушки с косой
Декабрь 2010 года. Антарктида.
Секретная подземная база «Черное Солнце».
Напрягая зрение, Малыш всматривался в глубину стальной трубы, подсвечивая фонариком.
— Думаю, в экзоскелетах здесь мы не пролезем, — сделал заключение он. — Странно… есть движение воздуха. Обратная тяга. Неужели система вентилирования до сих пор функционирует?
— Возможно, возможно, — пробормотал Шельга и обратился к Кроту: — «Пятый»! Что там у вас?
— «Первый», докладываю: вход в шахту завален камнями. Видимо, взорвали. Разгребать полгода придется. Здесь точно не пройти.
— «Четвертый»!