С т а л и н. А ты разве воевал на русском фронте? Есть постановление правительства — за первую империалистическую жильё выделяться нэ будет.
Г и т л е р. На русском фронте?! Это был не фронт! Один генерал Зима чего стоил! Тебе не передавали, что я запретил употребление этого слова в ставке?
С т а л и н. Харашё. Мы можем выделить тебе пенсию не как фронтовику, а как номенклатурному работнику. В твоём домике до тебя располагался фельдмаршал Кутузов, он занимал ответственный пост.
Г и т л е р. Фельдмаршал? Попроси Моссовет, чтобы я получал выше, чем Паулюс. Всё-таки он простой фельдмаршал, а я работал верховным командующим сухопутными силами!
С т а л и н. Ми учтём твои пожелания.
Г и т л е р. Учти, я прошу тебя. Я не хочу, чтобы какой-нибудь поляк располагался в Москве лучше, чем немец, хотя и поверженный.
С т а л и н. Унтерменши?
Г и т л е р. Именно! Положа руку на сердце, вы же не можете сравнить поляка с немцем?
С т а л и н. Здесь ты прав, Адольф. Немцы — туповаты.
Г и т л е р. Туповаты? Немцы — высшая нация, Иосиф!
С т а л и н. Но мы побили вас, высшая нация.
Г и т л е р. Иосиф! Помнишь, как сказал Ошо? Брось на розу камень и посмотри, как низшее побеждает высшее! (Вскидывает руки, трясётся.) О, если б не предательство! Немецкий народ… Впрочем, да… Он достоин гибели… Пусть погибнет! Гибель богов. Сумасшедшие своды Валгаллы… Всё трещит… Рушится…
С т а л и н. Так тебя не устраивает домик Кутузова?
Г и т л е р. Не знаю. Смотря, что ты имеешь в виду.
С т а л и н. Я могу показать тебе другие апартаменты.
Г и т л е р. Нет, нет, я не хочу. Меня устраивает дом русского фельдмаршала.
С т а л и н. Это крестьянский дом. Там было одно небольшое совещание. Домик старый, тесный.
Г и т л е р. Иосиф! Меня он устраивает как есть.
С т а л и н. А в мавзолей не хочешь?
Г и т л е р. (Глаза его на секунду вспыхивают тревогой.) В мавзолей? Нет, не хочу! Мне пока рано.
С т а л и н. К нему?
Г и т л е р. Ага! Я знал, я догадывался, с кем ты беседуешь по ночам!
С т а л и н (испытующе смотрит на собеседника). Вот ми с тобой и коснулись настоящей темы.
Г и т л е р. Мы в Германии ценили обряд похорон. Мы умели делать это торжественно. Горели факелы. Их пламень освещал наши лица. Дух предков осенял наши души. Мы все, все были — как один. Но устраивать усыпальницу вурдалака в центре столицы. До этого даже мои мистики не додумались!
С т а л и н. Не додумались! (Усмехается.) Пока усыпальница здесь, неколебимо капище там. (Дымящейся трубкой показывает вниз.)
Г и т л е р. В ордене СС главным по чёрной магии был Гиммлер. Это — к нему.