Подвал был большой, простирался, наверное, под всем домом и разделялся только фундаментом. Под верхним деревянным люком была уложена толстенная пластина с ручкой, склеенная из двух листов пенопласта, — тоже звукоизоляция. Алексей поднял ее. Внизу оказалась еще одна крышка, сработанная из толстых тяжелых досок. Он снял ее и посмотрел на светлое пятно кухни, над которым склонился садист.
— У тебя документы где? — осведомился тот.
— Ты что, неграмотный? Не знаешь, что, когда взвод на операцию уходит, документы в штабе остаются? Так всегда бывает.
— Тогда адрес вспоминай. Домашний. И телефон. Не вспомнишь, станем из тебя этот адрес выбивать. Будь готов.
— А толку-то тебе с моего адреса!..
— С толком мы еще разберемся. Ты, главное, вспомни к утру. Сейчас мне некогда. Потом хочу позвонить и пообщаться с твоей мамочкой.
— Лучше с папочкой, — сказал Алексей.
— Чем лучше? — Садист всерьез воспринял эту поправку.
— Он у тебя сразу на бутылку просить будет. Тогда поймешь, что с этой семьи взять нечего! И отвали, я спать пошел. Не мешай мне.
Рядовой Николаев легко спустился на нижний этаж и осмотрелся там, пока свет еще был включен и проникал в отверстие люка. Каморка была небольшая, два на два метра. Бетонные стены обклеены пенопластом и обшиты досками. У одной из них стоял грубый, сколоченный из досок топчан с грязным матрацем. Подушка отсутствовала. В углу ведро, наверное, с водой, накрытое фанеркой, на ней — кружка. В другом углу грязное ведро — пустое, но с характерным запахом унитаза. Видимо, Алексей Николаев был не первым гостем этого подвала.
* * *
Капитан Лавренев приветственно кивнул дежурному и сразу повел Антона на второй этаж к дознавателю Лаперонову, как объясняла табличка на двери. В кабинет он вошел без стука, как в свой собственный. Молоденький лейтенант с водянистыми глазами, сопровождавший Антона, передал своему начальнику ключ от наручников и скромно остался в коридоре. Однако Лавренев не спешил воспользоваться ключом и снять надоевшие наручники.
Пожилой, на взгляд Антона, дознаватель с мудрыми глазами встретил гостей устойчивым запахом застарелого перегара.
Из кресла он не поднялся и спросил капитана:
— Это и есть твой гипнотизер?
— Экстрасенс, — поправил Лавренев.
— Хрен редьки не слаще, — сделал вывод дознаватель. — Будешь оформлять задержание?
— Да.
— Занимайся, а мы пока поговорим. — Он с важным видом вытащил из кармана редкую по нынешним временам чернильную авторучку, снял колпачок и приготовился к работе.
Но начать ее дознаватель не смог.
Открылась дверь, и в кабинет вошел какой-то шарообразный полковник. Капитан Лавренев вытянулся в струнку, и даже дознаватель встал, из чего можно было сделать вывод о высокой должности этого полковника.