Думать так было очень приятно, и я позволила себе маленькую передышку без малейших укоров совести. В конце концов, не так часто я себе позволяю побыть слабой.
Не знаю, сколько я просидела в своем укромном местечке, разглядывая пустой пляж. А вывели меня из этого чудесного состояния женские голоса. Я осторожно высунула голову, выглянула наружу. Ко мне приближались Ольга с Аней. И хотя говорили они вполголоса, тихий вечерний воздух доносил до меня каждый звук. Я втянула голову в плечи, как черепаха, и снова оказалась укрытой среди камней.
— Давай присядем, — предложила Ольга.
— Тут мокро, — закапризничала Аня.
— Ничего, я отдам тебе свой дождевик.
Анечка не стала возражать. Ольга сняла с себя прозрачную целлофановую накидку и накрыла ею плечи девушки. Аня деловито поправила плащ, набросила на голову капюшон. Ольга осмотрелась вокруг, выбрала место за камнем рядом со мной и сказала:
— Вот здесь посуше. Садись.
Аня уселась. Я затаила дыхание.
Минуту Ольга стояла молча, глядя в море остановившимся мрачным взглядом. Аня тронула ее за руку и спросила:
— Что случилось?
Ольга вышла из задумчивости, посмотрела на спутницу и засмеялась.
— Ничего. Засмотрелась на море. Ты любишь море?
Анечка пожала плечами:
— Не знаю. Не задумывалась.
— А я очень люблю, — сказала Ольга. — Я написала в завещании, чтобы меня кремировали, а пепел развеяли над морем.
— Ты потащила меня на мокрый пляж, чтобы поговорить о своем завещании? — поинтересовалась Анечка.
Ольга посмотрела на нее странным долгим взглядом и присела рядом. Теперь я ее не видела.
— И насчет завещания тоже, — сказала Ольга после небольшой паузы. — Но вообще-то я хотела тебе кое-что рассказать.
Ольга снова замолчала, и молчала очень долго. Анечка потеребила ее за рукав:
— Ну? Что же ты? Рассказывай!
— Сейчас, сейчас, — откликнулась Ольга. — Дай собраться с мыслями, это не так легко.
Она тяжело вздохнула и начала рассказ странным решительным тоном, словно боялась передумать.
— Родилась я в одной деревне, очень далеко от Москвы. Отец был лесником, мать занималась домашним хозяйством. Нас, детей, в семье было много: шестеро.
Ольга прервала рассказ и уточнила:
— То есть много по городским меркам. По деревенским — в самый раз. Жили мы трудно. Конечно, было свое хозяйство, мы не голодали, но и ничего лишнего себе не позволяли. Однажды зимой отец ушел в лес и не вернулся. День ждали, два… Потом мать взяла второе ружье и пошла его искать.
Ольга умолкла.
— Нашла? — спросила Анечка с вежливым посторонним интересом.
— Нашла, — подтвердила Ольга. — Тело нашла. Отца медведь поломал. Мать взвалила его тело на себя и одна приволокла в деревню. Похоронили, как полагается. Ну, и покатило.