Альберт кивнул:
— Шеф тут отличный. Да и вообще персонал вышколен. Даже за бугром такое редко увидишь.
Он придвинул к себе блюдечко с пирожными. Ковырнул ложечкой аппетитный край, сунул ложечку в рот. В экстазе закатил глаза:
— У-у-у! Вкуснятина! Ребята, угощайтесь. Игорь, прошу.
Он подвинул тарелку бледному парню, сидевшему напротив меня.
— Нет, спасибо, — отказался тот. — Мне не хочется есть.
Альберт озабоченно уставился на него.
— То-то я смотрю, ты какой-то бледный. Случайно, не заболел?
— Нет, — вяло откликнулся Игорь.
Вернулся официант, принес тарелку с пирожными и большой бокал с малиновым муссом.
— Антон беспокоится, почему вы не обедали, — вполголоса произнес официант, наклонившись к моему плечу. — Может быть, перекусите?
— Нет, спасибо, — поспешно ответила я. Пирожные с муссом, какие бы низкокалорийные они ни были, исключали любой обед.
Официант не стал настаивать и удалился. Я с облегчением вздохнула. Нужно признаться, что забота о постояльцах здесь несколько чрезмерная.
Я отломила ложечкой пирожное, попробовала кусочек. Божественно. Никогда в жизни не ела такой вкуснятины. Просить рецепт, конечно, бесполезно. Повара воспринимают это как проявление плохого воспитания. Что же, наверное, это правильно. Их ноу-хау — это их кусок хлеба с маслом.
— Как вам пирожные? — поинтересовался Альберт.
— Божественные, — призналась я. — Попробуйте! Альберт тут же подхватил мое пирожное и ловко забросил в рот.
— Надо же, действительно вкусно! Люблю сладкое, — признался Альберт. — Впрочем, это и так видно. — Он похлопал себя по животу.
— Мы с Игорем вежливо улыбнулись. Я заметила, что его чашка по-прежнему полная. По-моему мальчик действительно нездоров. В разговоре участия не принимает, не ест, не пьет… Интересно, как он попал в этот отель? Место дорогое! Может, он сынок богатеньких родителей? Иначе откуда у него такие деньги?
— Катя, чем вы занимаетесь? — прервал мои размышления голос Альберта.
— Я искусствовед.
— Ну, это еще ни о чем не говорит, — бесцеремонно заметил Альберт. — Все мы тут искусствоведы. Не верите? Я, к примеру, кандидат искусствоведения, а Игорек — археолог. Вернее, будущий археолог. Он через год оканчивает московский университет.
Я с интересом посмотрела на Игоря. Надо же, будущий коллега!
— Правда? И на чем специализируетесь? — спросила я.
— На античности.
— Греция, Рим?
— Греция, — лаконично ответил Игорь.
Я замолчала. По-моему, мальчик не очень охотно распространяется о своей будущей профессии. Или ему неприятны мои расспросы, или он плохо себя чувствует.
Словно подтверждая мои мысли, Игорь поднялся из-за стола и сказал: