Они выскочили на улицу, тоже полупустую. Торговцы – только открывали свои ставни, выставляли наружу товар на торг. Один из них, низенький и бородатый попытался схватить Роберта и не смог.
Навстречу – из здания полицейского участка, которое было на торговой улице – выскакивали полицейские. Один из них – рухнул, подрубленный пулей, остальные – выхватывали оружие, крича что-то на местном диалекте.
Бандит обернулся. Роберт выставил вперед револьвер.
– Стой!
Бандит – выхватил из кармана что-то небольшое, темное.
– Аллаху Акбар!!!
Потом, вспоминая – Роберт не мог вспомнить, как он выстрелил в человека. Не мог и все. Подростковая психика пластична, такое, наверное, просто не запомнилось. Как и все мальчишки на базе – Роберт мечтал стать офицером, торчал около солдат, канючил пострелять. Не уходил, пока не прогонят. Отец – показывал, как обращаться с револьвером, как переламывать его, как доставать из него гильзы и вставлять свежие патроны. Но Роберт, конечно все это забыл – откуда это помнить пацану, такая память, безотказна в перестрелке- приходит после сотен и тысяч повторов одного и того же. А так – он просто сжал револьвер изо всей силы – и почувствовал, как одна деталь – поддается пальцу. Потом – револьвер сильно бабахнул и ударил в руку, так. что он едва не выронил его. К счастью – с предохранителя тот злосчастный водитель снять успел. А потом…
Перестрелка в городе – уже в середине дня в слухах, ходящих по базару – превратилась в настоящее побоище и привела к тому, что губернатор был вынужден направить в город полуроту солдат для предотвращения возможных волнений.
Граната не взорвалась.
Ее так и не смели трогать до тех пор пока не появился капитан Галлагер. Мрачный и злой. Он разогнал местных полицейских оттеснить толпу, потом – подошел к лежащей рядом с трупом чужака гранате, наклонился, посмотрел на нее – а потом осторожно, но цепко взял и вывинтил детонатор. Житейское дело – в местном влажном климате надо предпринимать особые мер предосторожности, если хранишь огнеприпасы. У гранаты – просто отсырел запал.
Только после этого – полицейские ринулись к телу и начали злобно пинать его. Но капитан громовым голосом приказал прекратить. И сказал – позорно для мужчины надругаться над телом врага, но еще позорнее – надругаться над телом врага, которого убил не ты. Полицейские разошлись – это был удар по их самолюбию и сильный.
Капитан подошел к мальчишке. Тот посмотрел на него, непонимающе и растерянно.
– Сэр… я не хотел… он сам… понимаете, сам… он сам…
И, вцепившись в мундир капитана навзрыд заплакал, потрясенный только что совершенным убийством. В конце концов, он был всего лишь тринадцатилетним малым. И убивать – легко только в книжках. Даже врагов.