Вспомнился рассказ Искры о местных зимах. Да, от ледника не улетишь, и поднять Небесный город чуть выше – не решение проблемы. Людям нужно восстановить климат. Но как их убедить в дружеских намерениях манипуляторов, если вражде сотни и сотни лет?
Сейчас нам предстоял долгий изматывающий путь, и предугадать реакцию горожан на появление цивилизованных манипуляторов не под силу. Будем решать проблемы по мере поступления.
Хорошо, что Длинный повел нас другим путем – мне не хотелось проходить через заброшенный карьер, мимо тоннеля, где упокоились пусть не друзья, но соратники. Пригоршня не знал точно, что произошло, он был без сознания, когда взорвали вход в тоннель, и, конечно, спросил о судьбе спецназа, но я ответил просто: все умерли, и покосился со значением на сопровождающих, мол, не хочу при них даже думать об этом.
Ущелье прорезало окружающие Столицу скалы. Стены его, покрытые трещинами, возносились на много десятков метров, наверху белела полоска неба. Ширина трещины оказалась сравнительно небольшой – как четырехполосная дорога. Дно покрывало каменное крошево. Стоило нам ступить в ущелье, как стало еще холоднее, хотя ветер стих. Каньон не был прямым – по крайней мере, я не видел выхода из него. Шаги звучали гулко, эхо металось между скалами. И мы с Пригоршней, и манипуляторы осматривались, задрав головы.
– Ничего ж себе, – выразил общее настроение Никита. – Большой каньон, чудо, блин, природы. Долго нам топать, мозгляки?
Наши проводники на «мозгляков» не обиделись. Сизый, с которым у нас было самое полное взаимопонимание, ответил на вопрос Никиты через меня. Я уже приспособился «переводить», и это не причиняло мне особых неудобств.
– Они говорят, что ущелье – не чудо природы, а чудо рукотворное, – сообщил я. – Его строили древние. Люди строили. Кажется, для снабжения Столицы по земле, а не по воздуху, на случай сильных ветров и все такое. Говорят, еще сто лет назад были рельсы, их видели предки. Но потом стены начали осыпаться.
Пригоршня тут же остановился и с сомнением уставился на своды ущелья.
– А чего они так?
– Климат. Морозы зимой страшные, а летом выглядывает солнце – из-за перепадов температуры камень то расширяется, то сжимается, ну и крошится. Ты в школе физику прогуливал, что ли?
Никита вместо ответа нервно потеребил бандану, как шляпу, натягивая поглубже на уши, будто она могла его защитить от падающих камней.
– Но, – успокоил я его, посоветовавшись со спутниками, – сейчас здесь безопасно, погода стоит хорошая.
– Ничего себе – хорошая, – пробормотал Никита, – курорт, блин, Мальдивы.