На пятиминутных переменах я выходила в коридор, прислонялась головой к стене и слушала школу. Школа была как настоящий мотор – заведенный директором, и разгон был взят такой, что сложно остановиться. Меня дергали одноклассники:
– Ну, чего ты стоишь, уже урок начинается, скорее!
Все помнили одно: нас ждет декабрь и половина января. Мы одобрительно кивали:
– Ничего, скоро декабрь!
Мальчишки похлопывали друг друга по плечам, двоечники стали троечниками, а учителя нарадоваться не могли – такие все вдруг стали увлеченные. Директор улыбался направо и налево. А сам переживал – вдруг нагрянет проверка, вдруг обо всем этом нашем учебном процессе станет известно…
К директору часто подбегали ученики и заискивающе просили:
– Может, отмените физкультуру?
– Зачем? – удивлялся директор.
– Она только мешает, – объясняли школьники. – Без физкультуры мы быстрее справимся.
Директор пожимал плечами, звенел звонок с короткой переменки, и ученики, не дожидаясь ответа, бежали на урок.
Особо яростно мы учились последнюю неделю, в конце которой нам должны были выставить оценки за четверть и отпустить домой. Один раз в класс зашла учительница математики, сообщила:
– Сегодня контрольная.
И мы, не сговариваясь, закричали:
– Ура! Контрольная!
Наверное, это было всеобщее сумасшествие. Мой папа сказал, что долго в таком режиме мы бы не выдержали. Что нас подхлестывает общий настрой, и мы работаем на пределе наших невзрослых возможностей.
Я учусь в седьмом, и у меня хороший класс. Никто никого не задирает, не обзывается, хотя порой мы ведем себя шумно. Я, правда, ни с кем в классе не дружу близко, но мы нормально общаемся. Есть в классе тихоня Сонечка, которая всегда носит прическу с двумя косичками. Есть справедливый разбойник Максим, защищающий всех обиженных в школе. Учится с нами и высоченная Светка, у нее большие черные глаза, и этими глазами она любит смотреть на всех подолгу и внимательно. У меня от нее мурашки по спине. Я часто думаю – здорово было бы с ней подружиться, но никак не получается. И она, по-моему, была бы не против. Мы живем будто в параллельных мирах. Я иногда представляю себе, будто мы дружим, и она смотрит на меня долго, серьезно и внимательно, а потом говорит:
– У тебя, Мика, крошка к носу пристала.
И я тру нос и говорю:
– Спасибо, Светка.
Она не улыбается и кивает, а потом мы вместе идем домой.
Я часто думаю о том, почему не могут подружиться люди, которые хотят подружиться? Что им мешает? Разве нельзя просто подойти и сказать:
– Мне кажется, мы станем хорошими друзьями. Давай?
И тебе ответят: