Я не знаю, кто вызвал «Скорую помощь», но она приехала очень быстро, потому что больница находилась неподалеку. Врачи дали Марату понюхать нашатырь, и он пришел в сознание. Его переложили на носилки, погрузили в машину. Я забралась следом.
– Мы тоже поедем, – сказали Фулата и Ваня.
– Будьте тут, – отказалась я. – Приведите все в порядок… Я вам позвоню.
Я сидела в машине «Скорой помощи» возле носилок, на которых лежал Марат, и ничего не понимала. Состояние и ощущение бреда.
Что вокруг происходит? Куда мы едем? Почему мы здесь? Ведь я должна быть сейчас дома и гладить вечернее платье. А Марат почему с окровавленной головой лежит на носилках? Почему он не дома, не кладет гитару в чехол и не настраивается на выступление?
Почему окружающие люди не помогли прекратить драку? Почему они стояли и смотрели? Как можно быть такими жестокими? Почему я стою целыми днями на вышке и спасаю совершенно незнакомых мне людей, а нам не помог никто?..
Неужели они не видели, что Марат и Ваня против пятерых громил – просто котята? Или сами побоялись получить?..
Если бы я была на их месте, я бы не задумываясь помогла. Что я, кстати, и делала – дубасила качков стулом.
Я слышала сирену «Скорой помощи». Напротив меня сидела женщина-врач. Я попыталась найти в ее лице тень улыбки, что-то подбадривающее, какую-то подсказку, ответ, но ее лицо было безразличным. Наверное, она просто все это видит каждый день и думает сейчас о том, готовить ли сегодня дома после работы борщ или лучше сделать это завтра.
Я держала Марата за руку. Она была теплой и немного влажной.
Марат смотрел на меня полуприкрытыми глазами и молчал. В этот момент я поняла, что он – самый родной и близкий мне человек. Мы всегда вместе – и в радости, и в горе. Сейчас горе. И мы вместе.
Мне хотелось о нем заботиться, оберегать его, помогать ему. Только настоящие друзья видят друг друга в разных жизненных ситуациях, не только в радости. И это сближает.
– Все будет хорошо, – сказала я.
Еще час назад я говорила «Все будет хорошо», имея в виду выступление Марата на вечеринке, а сейчас подразумевала его здоровье.
А будет ли все хорошо?..
У меня был самый настоящий шок. За несколько секунд сломалось все.
Так вот почему меня преследовало состояние тревоги. Вот почему мне стало плохо на пути в парк. Высшие силы через недомогание в теле дали мне понять, что туда нельзя идти. Почему я это не поняла? Почему?.. Если бы я все вовремя расшифровала, то сейчас мы не ехали бы с Маратом в «Скорой помощи»!
Но не зря говорят – знал бы, где упадешь, подстелил бы соломки. Жаль, что все эти знаки понимаешь уже после того, как случится то, о чем они предупреждали.