Мы снова рассмеялись. Смеялись безудержно, так, как, пожалуй, не смеялись еще ни разу в жизни.
– Вот видите: правильно говорят – надо хотеть исцелиться ради блага другого человека! – напомнил дядя.
– Но раньше ведь он тоже хотел исцелиться ради блага других людей, – заметила я.
– Наверное, важно, чтобы желание было стремительным, порывистым… – предположил дядя. И махнул рукой: – Ой, да какая разница! Главное, что сработало.
– Монах, спасибо тебе! – крикнул Захар.
И мне вдруг показалось, что мир вокруг любяще улыбнулся…
Я посмотрела на Захара, который, немного покачиваясь, стоял на ногах.
Разработать мышцы, суставы, заново научиться ходить – все это ему еще предстоит. Но это неважно. Важно то, что его ноги снова ходят.
И инвалидная коляска ему больше не нужна.
Глава 11
Созвездие Двух Сердец
Прошло два дня. Наступила осень. Половина отдыхающих разъехалась по своим городам. Пляжи освободились и теперь были не такими набитыми, как еще неделю назад; людей на улицах Лимонного и в кафе стало намного меньше; сильная жара спала, теперь солнце было нежным и по-осеннему ласковым.
Город постепенно готовился к концу курортного сезона.
Марат по-прежнему не звонил и не писал.
В эти дни я не ходила на работу. Мне не хотелось пересекаться с Сашей.
Несколько раз в день звонил Захар и рассказывал, как себя чувствует. Среди ночи он просыпается и шевелит пальцами ног. Ему кажется, что выздоровление приснилось. Однако пальцы шевелятся, колени сгибаются и разгибаются.
Вчера я была у Захара в гостях, и когда увидела Надежду, то едва поняла, кто эта женщина, потому что от радости за сына она помолодела лет на двадцать, хотя ей было уже больше шестидесяти.
Захар СТОЯЛ во дворе, опершись о костыли. Ноги, конечно, пока что были слабыми, не привыкшими к таким нагрузкам, но все это мелочи. Главное, что он стоял.
– Ходить – это так интересно, – делился Захар впечатлениями. – Можно присесть, можно подняться на носки, можно пошевелить пальцами…
Если бы вы видели, с каким азартом он пытался делать шаги! С каким усердием передвигал ногами! С какой победой смотрел на инвалидное кресло, которое теперь стояло само по себе, когда Захар ходил!
Я впервые увидела, какого он роста. Он был высоким – примерно метр восемьдесят. А раньше коляска его рост скрадывала…
Правда, коляску они не убрали, потому что долго ходить Захар пока не мог, и ему часто требовалось делать передышки.
Я провела у них прекрасный вечер: мы пили чай, ели виноград, выходили с Захаром за двор, смотрели на море вдалеке.
Теперь Захар любовался морем не с отчаянием, а с верой, что когда-нибудь сможет в нем поплавать.