— Нет, именно так. — Рауль глубоко вздохнул и отвернулся, словно сдерживая поднимающуюся в нем волну раздражения. — Возвращайтесь к костру, сеньора Томас, пока не промерзли до костей в мокрой одежде, — увещевающе сказал он.
Это официальное обращение неприятно задело ее. Когда Рауль несколько минут назад ворвался в хижину, он назвал ее по имени — Лес. Почему же теперь он вновь перешел к сухой чопорности? Она медленно подошла к костру, и Рауль, не вставая, протянул руку и поднял упавший стул, чтобы Лес могла сесть. Как бы она хотела, чтобы ее не волновало, как Рауль обращается к ней. Если бы он оставался для нее только тренером, владельцем школы и никем более…
Рауль подождал, пока она сядет.
— Вы неплохо знаете поло, — начал он. — Решительно лучше, чем большинство прочих любителей, что, как я уверен, является заслугой Джейка Кинкейда. Тем не менее ваших знаний недостаточно для профессионального уровня.
— Я никогда не утверждала, что знаю поло профессионально, — напряженно сказала Лес.
— В прошлом, вероятно, ваши советы были очень полезными для Роба. Я вспоминаю также наш разговор в Париже. Вы сказали мне, что желаете вашему сыну только самого лучшего. Вы действительно этого хотите? — с сомнением спросил он.
— Да.
— Тогда вы должны передать бразды правления мне. Вы не сможете научить его тому, чему могу научить я. А если попытаетесь, то это замедлит его развитие в спорте, — веско проговорил Рауль. — Это то, к чему вы стремитесь?
— Конечно, нет.
Лес тесно переплела пальцы. Она согнулась над огнем, поставив локти на колени и низко опустив голову.
— Два человека не могут по-разному объяснять ему, как нужно делать одну и ту же вещь. У него должен быть только один авторитет. Когда ребенок идет в школу, он оказывается отделенным от родителей и высшим авторитетом для него становится учитель. Если ребенка будут учить и дома, то может возникнуть конфликт. Родители скажут ему: вот это — правильно, а это — неправильно, и ребенок может этому поверить, до тех пор пока учитель не покажет ему нечто совсем противоположное. Но время будет потеряно. То же самое происходит и здесь, когда вы сидите на боковой линии.
— Я не стараюсь затруднить для него обучение. Я только хочу помочь, — стояла на своем Лес, хотя и видела, что в его словах есть правда.
— Тогда помогите ему тем, что не будете вмешиваться в занятия. Ведь я не прошу у вас чего-то чрезмерного. — Рауль пошевелил огонь палкой, подталкивая полусгоревшую головню к середине костра. — Я не говорю, что вы не можете обсуждать с ним то, чему он научился или как прошло занятие. Я только прошу вас не приходить на тренировки.