Лес бессознательно стиснула зубы. Стало быть, Клодия? Они уже зовут друг друга просто по имени… Но тут же Лес одернула себя. В конце концов, это вечеринка, и вряд ли здесь уместно придерживаться формальностей. Словно откуда-то со стороны она слышала, как Мэри и… мисс Бейнз обмениваются короткими любезностями. Надо и ей что-то сказать.
— Надеюсь, вам у нас весело… Клодия, — произнесла Лес. Имя далось ей с трудом. Оно словно застряло в горле, когда Лес попыталась проявить хоть немного сердечности.
— О да. Эндрю меня развлекает, — ответила брюнетка, улыбнувшись ему.
— Мы обменивались забавными историями, — сказал Эндрю. — Я когда-нибудь рассказывал вам о двух мужчинах, которые, прожив вместе многие годы, рассорились и решили разойтись в разные стороны? Каждый из них нанял себе адвоката — одним из них был, естественно, я, — чтобы разделить имущество, которое они нажили… дом, машину, банковские счета. Ну, и была у них собака…
— Извините меня. — Лес повернулась, чтобы уйти, и потянула за собой Мэри. — Мне уже доводилось слышать этот рассказ.
Эндрю отметил ее уход, помахав на прощанье в воздухе пальцами, и продолжал рассказ, даже не прервавшись. Лес и Мэри двинулись к бару, пробираясь через плотную толпу гостей. Позади них раздался взрыв хохота.
— Должно быть, Эндрю добрался до соли своей истории, — с кривой усмешкой заметила Мэри.
— Странно. Я слышала, как он ее рассказывает раз сто или даже больше. — Лес приостановилась, чтобы оглянуться на только что оставленную ими парочку. В глаза ей бросилось, как искренне хохотала Клодия. — Но не могу припомнить, чтобы хоть когда-нибудь она вызывала столько смеха.
— Она смотрит на него так, словно он заставляет солнце вставать по утрам, — задумчиво проговорила Мэри и вздохнула. — Надеюсь, Росса минует это безумие мужиков среднего возраста.
Лес не слишком пришлось по душе предположение, что Эндрю страдает подобным недугом. Хорошо, если бы окружающие перестали стараться заронить в нее сомнения. У нее нет никаких причин ревновать, но подобные разговоры разъедают душу как кислота.
— Кажется, в патио дым стоит коромыслом. — Мэри посмотрела наружу, глядя, как бурно веселятся люди во внутреннем дворике. — Хочешь, поспорим? Я уверена, что один из них притащил на вечеринку свой собственный горшочек с «сахаром».
— Даже и спорить не буду. Кто-то непременно приносит кокаин на любой прием.
Лес не смогла бы этому помешать, даже если б и попыталась. Она отвернулась и пошла дальше. Наркотики ее не интересовали, хотя у нее и были друзья, — вернее, знакомые, — которые от случая к случаю нюхали кокаин. Считается, что он не вызывает физического привыкания, но Лес видела, как у людей вырабатывается эмоциональная зависимость от зелья, и пришла к выводу, что второе не менее разрушительно, чем первое. В молодости ей доводилось курить марихуану, но это был скорее акт протеста против взрослых, и ничего более. Однажды Лес закурила «самокрутку» в присутствии отца — это было в те дни, когда она ненавидела Джейка. А когда оказалось, что отец не шокирован и не пришел в ярость, Лес потеряла к этому занятию всякий интерес. Но сейчас наркотики слишком легко раздобыть, и она волновалась за детей, в особенности за Тришу, которая настолько неуправляема и склонна к приключениям, что готова испробовать на себе все что угодно. И Лес, по-видимому, ничего не может с этим поделать.