– Хорошее место для мочилова, – заметил Деган.
Я кивнул. Любой, кто очутился бы между высокими стенами внутреннего дворика и еще более высокими окнами второго и третьего этажей, немедленно угодил бы в смертельную ловушку. Да еще если дойдет. Площадь перед домом тоже расчистили от всего, что было крупнее башмака, оставив противника без подручной амуниции и оружия.
Значит, дело действительно плохо. Значит, они готовятся биться насмерть. И Келлз проигрывает.
Внутри ощущение осады только окрепло. Кенты перебегали с места на место, готовясь к бою, или просто сидели и ждали неизбежного. Никто не трепался и не скабрезничал, как обычно бывало перед хорошей дракой. Осталось одно смирение.
К нам вышел, играя тростью, Резун, которого все называли Качком.
– Ты заходишь, – указал он на меня. – Ты – нет.
Второе относилось к Дегану.
Тот пожал плечами, отошел к стене и присел. Я не успел уйти со двора, как он уже захрапел.
Меня провели по двум лестницам, показавшимся четырьмя, потом по длинному коридору. Мы остановились у обгорелой двери. Сквозь копоть виднелась тонкая резьба – цветы, листья и птичьи крылья.
Качок дважды ударил палкой, потрудился смерить меня кислым взглядом, повернулся и ушел. Я слушал, как гулко топали его сапоги по половицам. Потом он исчез в темноте.
Я вздохнул и потер щетину. Сколько времени прошло с тех пор, как я был у Мориарти? У Кристианы? Дни сливались, мысли путались. Я моргнул, шлепнул себя по щеке и бросил в рот два зерна. Не помогло.
– Заходи, – послышался наконец голос Келлза.
Я открыл дверь.
Шторы были задернуты, комнату освещали десятки свечей. Кто-то, должно быть, наткнулся на склад посуды, потому что каждая стояла в отдельном бокале и расцветала тюльпаном. Они созвездиями мерцали по комнате, создавая игру света и тени, которая делала бесполезным мое ночное зрение.
В центре комнаты возвышался массивный письменный стол, больше похожий на тризненный. На нем тоже стояли кубки, один меньше другого – лесенка света. А за свечами, почти невидный из-за стола, сидел Келлз, особенно мрачный в неровном освещении. Руки он положил на столешницу и медленно постукивал друг о дружку большими пальцами. В остальном Келлз сохранял полную неподвижность.
Я притворил за собой дверь и сделал три шага, когда заметил, что тени за спиной Келлза пришли в движение. Сначала мне показалось, что это каверзы освещения, но движение повторилось совершенно самостоятельно. Я остановился, всмотрелся и различил высокую темную фигуру в длинном широком плаще.
Моя рапира мигом выскочила из ножен.