Сержант Колон понюхал большую толстую сигару – такой огромной он в жизни не видел. Она вкусно пахла и была, скорее всего, контрабандной, и он ощутил легкий зуд, подсказывавший, что ему попалось нечто гораздо более серьезное, чем могло показаться. Что он потянул за ниточку, способную распустить целый гобелен. Колон покатал сигару между пальцев, как делали у него на глазах знатоки. По правде говоря, в том, что касалось табака, сержант Колон звезд с неба не хватал, первоочередным соображением была дешевизна. Человеку, предпочитающему изрядный кусок жевательного табака, обычно не хватает опыта в обращении с сигарами. Что там еще делают всякие шишки? Ах да, покатать сигару между пальцев, а потом поднести к уху. Колон понятия не имел зачем, но все-таки он это сделал.
И выругался.
И уронил сигару.
Тропа на Холме Висельника петляла среди деревьев, кустов дрока и каменистых осыпей, время от времени перемежаемых полосками необработанной тощей земли, из которой выветрилось все мало-мальски плодородное. Дикие земли, пустоши, приют голодных кроликов, отчаявшихся мышей, случайных перепуганных крыс и гоблинов.
Среди кустов оказался вход в пещеру. Человеку пришлось бы согнуться вдвое, чтобы протиснуться в эту вонючую нору, и тем самым стать легкой мишенью. Но Ваймс, ныряя в отверстие, знал, что он в безопасности. Просто знал. Знал снаружи, в ярком дневном свете, и внизу, в темноте. Он почувствовал это физически, как только над головой распростерлись крыла мрака, а в ушах зазвучали голоса пещеры. Все до единого.
Пещера внезапно открылась ему во всю глубину, до тех уголков, где текла вода, росли плесень и грибы, а также находились трогательно пустые кладовые и кухня. Разумеется, это – в переводе на человеческий язык. Гоблины обычно ели где могли и спали там, где их застигал сон; у них не было представлений о комнатах, служащих конкретной цели. Ваймс как будто знал это всю жизнь, хотя никогда раньше не бывал в таких местах, которые гоблин назвал бы домом.
Но здесь царила тьма, а они с Ваймсом неплохо понимали друг друга, правда? По крайней мере, так думала тьма. А Ваймс думал: «Черт побери, ну вот опять».
Его слегка потыкали в спину, и он услышал, как ахнул Фини. Ваймс развернулся к ухмыляющемуся гоблину и сказал:
– Еще разок это сделаешь, солнышко, и я тебе башку оторву, понял?
Он сказал именно это и услышал именно это… но что-то еще, не вполне голос, обвилось вокруг его слов, как змея обвивается вокруг дерева, и оба гоблина бросили оружие и выскочили из пещеры. Мгновенно. Они даже не закричали. Потому что предпочли сохранить дыхание для бега.