– Гришенька упомянул, что Кирочка собирается завещание изменить. При ней упомянул. Вот она и поняла, что ее вычеркнут. И поспешила избавиться… только не успела… мы теперь все от тебя зависим. Скоро ты выставишь нас с Гришенькой из дома.
Софья всхлипнула и уставилась зелеными глазищами, ожидая клятвенного опровержения. Кирилл так бы и сделал, но Мефодий из другого теста сделан. Даже если и выставить эту парочку – а лучше бы всех разогнать, – они не окажутся голыми и босыми. У Софьи есть куда идти. Небось трехкомнатную квартиру, подаренную Кириллом, она не продала. И алименты, что брат платил, лежат в банке. Софья предпочитала тратить деньги Кирилла, а то, что считала своим, откладывала.
– Молчишь, – с упреком сказала она. – Молчи… мы примем любое твое решение.
– Софья, давай без концертов?
Вздохнула.
– Если у тебя все… мне работать надо.
– Не все, – она капризно выпятила губу. – Ты ведь встретишь репетитора?
– Кого?
– Репетитора, – повторила она по слогам. – Или забыл? Для Гришеньки. Ему надо поработать над своим английским.
За последний месяц гаденыш сменил пять репетиторов, и Мефодию казалось, что эту тему уже закрыли.
– Мне позвонила Ларочка. Она нашла новую девочку, которая согласилась приехать. Правда, сказала, что та молода, но… это же к лучшему? Легче найдет общий язык с Гришенькой. И не будет к нему так предвзято относиться… – Тонкий голосок Софьи проникал под череп, ввинчиваясь прямо в мозг. И Мефодий тряхнул головой, пытаясь избавиться от призрака головной боли.
– Встречу, – пообещал он, понимая, что это – единственный способ заставить Софью замолчать. – Послезавтра…
…Вряд ли эта девочка продержится дольше недели.
Машка сидела на пристани, прижимая к груди баул с вещами, и тихо проклинала все на свете.
Мелкий дождь, что зарядил с утра. И старый зонт, который под порывами ветра качался, выворачивался и болезненно скрипел. Собственные волосы, от повышенной влажности завивавшиеся мелким бесом, и строгий костюм, за время поездки утративший всякую строгость.
На светлых брюках возникло пятно, причем на самой коленке, и Машка, сколько ни силилась, не могла вспомнить, каким же расчудесным образом это пятно появилось.
Вот появилось, и все тут.
Новые ботинки натирали.
В желудке урчало и вспоминались бутерброды, которые сделала заботливая Галка, а Машка не стала их есть. Волновалась сильно. Сейчас волнение сменилось здоровой злостью: прибыла Машка вовремя, но на пристани ее не ждали. И тогда она, присев на старую скамеечку, решила ждать сама.
Вот и ждала.
Второй час уже.
Дождь прекратился, и небо прояснилось, но с озера дул ветер, и Машка продрогла до костей. С ее-то везением эта поездка всенепременно простудой обернется! В носу вон уже хлюпало.