Когда разрывы приблизились к нему, Владимир посмотрел вниз. В одурманенной голове заметались обрывки идиотских мыслей — сколько он будет падать? Двадцать секунд? Минуту? А может, этот ледяной воздушный поток, возносящийся из пропасти в небо, вышвырнет его обратно? Ведь как же так — вот он, живой, чувствующий, скоро будет грудой изломанных костей валяться на камнях! Нет, так не бывает, не может быть!
Он перегнулся еще дальше за край и на секунду вынырнул из предсмертного кошмара. Вот он, крохотный шанс! Если ты есть, Господи, в которого он не верил — помоги!
Рядом с ним от попадания вдребезги разлетелся гранитный обломок. Владимир стиснул зубы и, сдерживая крик, прыгнул в пропасть.
Пулеметная очередь ударила в пустоту. Вертолет помедлил, удовлетворенно кивнул пятнистой мордой и, круто свернув, удалился.
Этот военизированный поход организовал новый командир батареи обеспечения поисковых работ капитан Смолин. Бывший командир батареи майор Гнатюк — алкаш с вечно мутными глазами и идиотской привычкой, напившись, поднимать батарею среди ночи, — уволился в запас. Жизнь в БОПР сразу переменилась к лучшему. Капитан, разрядник по штанге и кандидат в мастера по самбо, веселый мужик, вместо нудных размахиваний руками-ногами во время утренней зарядки ввел рукопашный бой. Стрельбище, которое солдаты видели за все время службы один раз — после принятия присяги им выдавали символические три патрона — стало местом постоянных тренировок. А когда наступило камчатское лето, то, с разрешения командования части, БОПР собралась в военизированный поход на вершину скалы, подпирающей небеса в десяти километрах от Калчей. Как настоящие бойцы — с «Калашниковыми», подсумками, скатками, — они переправились на баркасе местного рыбхоза на другой берег реки Камчатка и по накатанной дороге запылили к широкому устью поросшего деревьями ущелья. Через два часа после этого недотепа Романов оторвал каблук у сапога. Водопад, зернистый снег ледника — они прошли этот путь до вершины. Но солдаты идут в поход, чтобы делать дело. А дело это заключалось в том, что у кромки лесного массива капитан Смолин приказал вырубить крепкое молодое деревце. Его ствол длиной метра три тащили по очереди до вершины и там, привязав к нему оранжевое полотнище — кусок парашютного шелка, установили на краю пропасти как знамя победы над скалой. Знамя простояло почти все лето. Его хорошо было видно из расположения части в бинокль. Потом его не стало — шальные ветры, наигравшись с полотнищем, сбросили древко в пропасть. Оно не исчезло в бездне. Пролетев два метра, знамя застряло между двумя уступами и осталось так, хлопая шелком на ветру. Шли годы, но дерево не сгнило. Ледяной ветер не давал поселиться в нем ни жукам древоточцам, ни гнилостным бактериям, ни грибкам. Древесина высохла и стала тверже камня.