– Не нравится мне вон тот мужик, – Кучеренко показывал на лавочку, на которой сидел мужичонка бомжеватого вида.
– Дался тебе этот ханурик, – Крестовский уже просматривал бумаги, скопившиеся за время его отсутствия.
– Да все б хорошо, только сидит он здесь не первый раз, – Кучеренко по – прежнему был озабочен.
– Да ты знаешь, у них весь город поделен. Может, это его персональная лавочка? Слушай, а кто такой Москвин? Вот, подпись стоит?
– А! Это новый в нашем ПЖРТ.
– А Викторов куда делся?
– Ушли на пенсию. Не заморачивайся, с ним уже все в порядке. Смотри, Крест, у него папочка в руках. Старенькая такая, с тесемочками. Интересно, что в той папочке? – Кучеренко добился таки того, что Крестовский оторвался от бумаг и опять подошел к окну.
– Где твой бомжик? Этот, что ли? – Крестовский уже было отвернулся, как вдруг какая-то беспокойная мысль промелькнула в мозгу. Он внимательно всмотрелся в мужичка. И вдруг тот помахал рукой в сторону окна, у которого стояли Кучеренко и Крестовский.
– Ни хрена себе раскладик! Это он нам что ли? – Кучеренко опешил от такой наглости.
– Подожди, Короткий! Я, кажется, знаю, кто это, – почти прошептал Крестовский.
– Да кто б ни был! Счас я его! – Кучеренко подошел к телефону и набрал короткий номер, – Выйди и сними того, с лавки. С какой, с какой! С зеленой! Протри глаза! К нам его, быстро!
– Ну?! – он повернулся к Крестовскому, который смотрел, как два охранника ведут под руки мужика.
– Ты и сам его узнаешь. Подожди немного.
– Крест, ты что белый такой? Плохо тебе? Ларка заездила?
– Короткий, ты в Бога веришь?
– Скорее уж в дьявола! – хохотнул Кучеренко.
– А я думаю, вот – она расплата за грехи.
– Где? – Кучеренко ухмыльнулся.
– Где? В рванине и с папочкой.
В дверь постучали. Двое в пятнистой форме втолкнули в кабинет того самого бомжа.
– Ну, здравствуй, Кот! Значит, выжил?
– Вашими молитвами, господин Крестовский, не иначе!
– Э! Але! Это кто? – Кучеренко занервничал.
– Не узнали? Здравствуйте, Владимир Осипович! – незнакомец шутливо поклонился.
– Во, блин! Крест, он живой! Что, не допинали тебя тогда мои ребятки? Ты где двадцать лет шлялся?
Крестовский молча наблюдал за Сергеем Котовым. За тем, кого они похоронили тогда, в тот год, когда умерла мать Крестовского. Тогда этот щенок посмел прийти к нему и потребовать денег за молчание. Он вызвал своими угрозами здоровый смех Крестовского и не менее здоровую злость Кучеренко. Он прогнал его, а Кучеренко догнал и отдал своим. Чтобы попинали. Для острастки. Чтобы и думать забыл. А ребята перестарались. Чуть живого вывезли в леса. Чтобы там и подох. А он оказался живее их. Они с Кучеренко в тот день обмывали потерю хорошего парня. «Жаль, скурвился! А так бы с нами! Эх, еще по одной!»