).
Что касается времени составления самих Проложных житий Ольги, то оно может быть определено лишь приблизительно. Их принадлежность к домонгольскому времени не вызывает сомнений. Авторы обеих редакций пишут о кресте св. Ольги, который «и доныне стоит в Святей Софии», а автор русской редакции — еще и о теле блаженной княгини, «иже и доныне видимо есть всеми русьскыми сынъми». И то, и другое свидетельствует о том, что авторы Жития работали в то время, когда и крест, и гробница были доступны для поклонения верующих.
Обе редакции уже в XIII в. переписывались болгарскими книжниками. Анализ языковых особенностей болгарских и сербских списков южнославянской редакции Жития позволил Р. Павловой сделать вывод о том, что эта редакция стала известна в Болгарии не позднее XII в.>{348} Что касается русской редакции памятника, то она была переписана в XIII в. даже не в Болгарии, а на Синае, в одном из синайских монастырей, весьма удаленных от Руси, — а это свидетельствует о том, что к XIII в. данная редакция получила широкое распространение[224].
Для определения времени составления русской редакции Проложного жития важен факт ее включения в т. н. Вторую редакцию Пролога[225]. Как считает большинство исследователей, Вторая редакция Пролога была составлена на Руси не позднее последней четверти — конца XII в.; соответственно, не позднее этого времени должно было появиться и русское Проложное житие св. Ольги>{349}. Однако этот вопрос, по-видимому, нуждается в дополнительном изучении.
Исследователи отмечают, что южнославянское Житие более всего соответствует той ранней, «переходной», форме, которую первоначально имели памятники агиографического жанра и которую В. О. Ключевский выводил из гимнографических текстов, и именно из кондака и икоса, следующих за шестой песнью канона, при том, что «кондак кратко передает в повествовательной форме основные черты деятельности святого», а «икос на основании этих черт излагает похвалу святому, начиная каждую черту возгласом “Радуйся!”»>{350}. Именно так построено южнославянское Житие св. Ольги. Его первая часть почти не содержит фактических подробностей о святой, за исключением самого факта ее крещения в Константинополе, но составлена весьма искусно, с использованием аллитерации и других приемов, свойственных гимнографическому жанру. Вторая же часть Жития (отчетливо выделяемая в тексте подобием заголовка: «Слово яже к похвале-нию») представляет собой развернутую похвалу святой>{351}.
Вероятно, именно неудовлетворенность такой формой Жития и отсутствие в нем фактических подробностей о святой княгине стали причиной появления в русской книжности новой редакции, представляющей собой, по словам Н. И. Серебрянского, «типичное русское проложное житие»