Святославу в то время должно было быть лет шесть—семь, не больше. Именно в таком возрасте мальчик способен удержать в руке копье и даже попытаться бросить его. Трехлетний ребенок копье не удержит, а десятилетний в состоянии перебросить коня. Значит, Святослав родился в конце 30-х или самом начале 40-х годов X века — где-то между 938 и 940 годами[24].
Но если признать, что Ольга вышла замуж за Игоря в 903 году или около этого времени, то получится, что в течение почти сорока лет она оставалась неплодной в браке и родила сына в возрасте около пятидесяти, если не старше. Наверное, подобные случаи могли быть. (Уместно вспомнить, например, библейскую Сарру, жену Авраама, родившую в глубокой старости Исаака; впрочем, сам Авраам, как известно, прожил 175 лет и в возрасте 137 лет, уже после смерти Сарры, женился еще раз и родил шестерых сыновей.) Но едва ли опыт библейских праотцев применим к реалиям древней Руси. Да и Ольга, какой она изображена в летописи и иноязычных источниках, отнюдь не выглядит в середине — второй половине 50-х годов X века глубокой старухой. А ведь ей, по летописи, должно было быть тогда уже далеко за шестьдесят — для Средневековья это возраст почти что дряхлости! Ольга же, напротив, энергична, полна сил, совершает далекие и рискованные путешествия и по-прежнему пленяет окружающих своей красотой. Напомню, что летопись рассказывает о двух сватовствах к Ольге, случившихся уже после смерти Игоря, причем второе сватовство — и не кого-нибудь, а византийского императора — датировано 955 годом. Конечно, в рассказах летописи много вымысла, сказки. Однако представление летописца о том, что к Ольге в середине 950-х годов можно было свататься, восхищаясь красотою ее лица, явно противоречит указанной в той же летописи дате брака Игоря и Ольги.
Давно уже доказано, что большинство проставленных в летописи дат появились гораздо позже, чем текст, к которому они относятся. Первоначальный летописный текст, по-видимому, дат не имел. Соответственно, не имелось в нем и даты бракосочетания Игоря и Ольги, равно как и точных дат княжения Рюрика, Олега и Игоря.
Годы смерти и Олега, и Игоря, как они обозначены в «Повести временных лет», — соответственно, 6420-й (911/912) и 6453-й (944/945), — удивительным образом совпадают с теми годами, которые обозначены в русско-византийских договорах, заключенных этими князьями и включенных в состав той же «Повести временных лет». Историки полагают, что именно эти даты — единственные точные даты, бывшие под рукой летописца, — и дали ему основание точно датировать смерть князей, живших едва ли не за полтора столетия до него.