А на небе к вечеру нехорошо стало, гроза собралась. Небо не любит, когда колдуют, от того всегда гроза бывает, тут еще начало августа, самые страшные грозы. Потемнело, похолодало. Кудрявый неподалеку жил, только дорогу перейти, зонтик взял, конечно, даже куртку накинул, а сапоги резиновые обувать и не подумал, какие сапоги! Идет он по дороге, впереди девушка, из местных, деревенских. Хорошая девушка, неленивая – со станции торопится, из города возвращается, куда ездила по хозяйской надобности. Но днем-то солнышко светило, жарко было: девушка без зонтика, в легоньком сарафанчике. И тут как хлынет, сразу, сильно, да ветер, что ураган в степи. Такая гроза, в двух шагах ничего не видно, а капли огромадные, с утенка почти размером. Кудрявый девушку пожалел, укрыл своим зонтиком, укутал курткой. Ей ведь далеко идти до деревни, да еще через лесок, промокнет вся, простынет. Девушку-то он знал, здоровались, но чтобы разговаривать – не было такого, некогда ей с дачниками разговаривать, по хозяйству она устает. А тут, пока шли-провожались, разговорились, да промокли, несмотря на зонтик. По тропинке потоки побежали, им ноги опутали, до щиколоток промочили. Платьишко у девушки к телу прилипло, идет как без платья вовсе, коса у нее на затылке развилась, упала ниже пояса, глаза в темноте сияют. Смотрит кудрявый и говорит себе: что это я у сестер не видал? А чаю можно у этой девушки попить, как бы мне напроситься? А она уж сама предлагает зайти, переждать грозу. Вот и переждали.
К весне поженились, исправился кудрявый, тоже неленивый стал. И сейчас живут хорошо. Корова у них, куры, собака и две кошки. Ну и дети тоже, двое. Теплый погреб есть, картошку отдельно в поле сажают, четыре сотки под картошку, машина большая – хозяйство, что и говорить… Так он и не узнал, чего в тот вечер избежал, что бы с ним после того приворотного зелья стало.
А вишни у старухи извелись, как зацветут – сразу тля сядет, не то заморозком побьет. И что странно – у ведьмы напротив, в трех шагах, каждый год ветви от ягод ломятся, заморозок стороной обходит, тля не добирается.
Уставать стала старуха, не справляется в саду-огороде. Дочери бывать перестали. Младшая далеко замуж вышла, к мужу теперь на дачу ездит. Старшая не может в доме ночевать – задыхается, говорит. И не только на чердаке, а и внизу в комнатке ей не спится. Ну соседи-то сплетничают, что от стыда она, а что стыдного? Подумаешь, жених на другой женился, этих женихов вокруг – как муравьев, только знай, куда сахару капнуть… Вот хозяйство забросить – это действительно стыдно, но у вас, у людей, разум нынче искривился. Сама видишь, все запущено до невозможности. Чердак вовсе разваливается – как ты там спишь-то? Ты не ленись, слышишь! Тогда и я помогу.