Хемингуэй сочувственно кивнул:
– Понимаю. Скор на расправу?
Камердинер усмехнулся.
– Вроде того.
У Хемингуэя была отличная память; он отлично помнил прежние показания Форда и, выудив у него это признание, сразу поймал его на противоречии.
– Тогда почему вы заявили инспектору Колуоллу, что ничего не имели против своего хозяина, хорошо с ним ладили и вам нравилось работать в доме?
Форд побледнел, но твердо ответил:
– Потому что так оно и есть. Я бы не назвал его плохим хозяином. Он хорошо себя вел, когда его никто не раздражал. Я прослужил здесь девять месяцев – больше, чем любой другой камердинер, – и не собирался увольняться. Мне кажется, я нравился хозяину. У меня не возникало неприятностей. По крайней мере серьезных…
– Что, и обувью в вас не швырял?
– Меня это не обижало. Да и случалось очень редко. Просто вспышки гнева. Обычно я умел обращаться с хозяином.
– Вы умели с ним обращаться, но боялись зайти в комнату, пока он не позовет?
– Да, потому что ему бы это не понравилось. Зачем лезть на рожон? Я знал, что он не в духе. Ему не понравилось, что мисс Джерард привезла мистера Ройдона.
– Поэтому он так рассердился?
– Да, и еще его чем-то расстроил мистер Моттисфонт. Мистер Джерард ворчал по этому поводу, когда я одевал его вчера утром.
– Он обращался к вам?
– Нет, скорее к самому себе, если можно так выразиться, сэр. Хозяин часто так делал – выпускал пар, когда его раздражал кто-нибудь из родственников.
– Похоже, в тот день его раздражали абсолютно все.
Камердинер замялся.
– Вообще-то мистер Джозеф уже давно действовал ему на нервы, стараясь устроить этот праздник. Мисс Дин хозяин всегда недолюбливал, а на мисс Полу взъелся за то, что она потеряла голову из-за какого-то сопливого писаки, – так он обычно говорил, – но я бы не сказал, что он имел что-то против мистера Стивена. Они всегда отлично ладили.
– Вы хотите сказать, что он никогда с ним не ссорился?
– Нет, не совсем так. Хозяин был из тех людей, которые готовы поссориться с собственной матерью. Я имел в виду, что он и мистер Стивен понимали друг друга и между ними не возникало разногласий.
– Неужели? – Хемингуэй прищурился. – Но ведь у них произошла стычка из-за мисс Дин?
– Это был мимолетный эпизод, – ответил Форд, спокойно выдержав взгляд инспектора.
– Ладно, можете идти.
Когда камердинер ушел, сержант, молча слушавший разговор, заметил:
– Крепко вы его прижали, шеф.
– Не потому, что он мне не нравится, – отозвался Хемингуэй. – Просто мне не нравится эта история.
– Вообще очень странный дом. Если вспомнить, о чем Форд говорил инспектору Колуоллу, то камердинер – единственный человек, кроме мистера Джозефа Джерарда, который хорошо отозвался о мистере Стивене.