– Смотри, – горячился Серый, – мы не начнем с первых же шагов объявлять новую мировую валюту. Это было бы сверхглупостью. Очень небезопасной глупостью. Да и не нужно такое никому. Мы сделаем вот как: создадим глобальный фонд, сольем в него какое-то количество реальных активов. Никаких долларов, марок и фунтов, никаких облигаций, никаких "гудвиллов", страховщиков, брокеров – только реальные акции промышленных, транспортных, торговых компаний, которые мы полностью контролируем, за которыми стоят карьеры, заводы, торговые сети, аэропорты, электросети, здания, железные дороги, корабли. И каждая акция которых может быть измерена конкретным имуществом. А потом…
– Секьюритизация? – перебил я, потому что и сам подумывал о чем-то похожем.
– Да! Проведем секьюритизацию и выпустим бумаги, объединяющие все эти активы. Облигации фонда и станут нашими деньгами, свободно ходящими в расчетах между контролируемыми компаниями. По крайней мере – поначалу. Неподверженные инфляции, дефляции, бифляции, прочим фляциям, которым еще и названия не придумали! Зависимые только от того имущества, которое имеется на балансах компаний! От выпущенных машин, выработанных киловатт-часов, перевезенных тонн и нарубленного угля!
Его глаза сверкали, он очень гордился своей идеей.
Мне же мысль показалась не очень здоровой:
– Даже самые удачливые компании, бывает, банкротятся. В индексе Доу из сотни компаний начала века сейчас присутствует едва ли десяток. И никто не даст гарантий, что через пять, десять, двадцать лет останутся и они. Компании – это слишком виртуальный актив. Как учесть поглощения, слияния? Было две компании с имуществом на сто миллионов, после слияния стала одна с имуществом на те же сто миллионов, но с обязательствами перед акционерами. Ее доля на рынке увеличилась, возможности выросли, но твоя схема этого не отразит. Если держаться только за оценку материальных активов. Что делает одну компанию успешной, а другую, с таким же капиталом – лузером? Удача, разница в управленческих подходах? Как это оценить по твоей системе?
Серый почесал в затылке и заметил:
– А ты вырос, ага?
– Наверное, – ответил я. – Никогда об этом не задумывался. Наверное, я вырос. Фондовый рынок оценивает эти изменения колебанием курса акций. Но ты предполагаешь создать систему, неподверженную изменениям? Опыт Москвы тебя ничему не научил, да?
Серый похлопал меня жесткой ладонью по плечу, заглянул в глаза и проникновенно сказал:
– Да-да-да, я все понимаю, неустойчивая экономика, никуда не годные обратные связи, ведомственные помехи в прочтении сигналов. Но я не собираюсь создавать новый Госплан. Я так же далек от этого как Хайек! Зак, ты же сам понимаешь, что все твои вопросы решаемы в рамках рыночной экономики. Очень хотелось бы создать систему, стопроцентно отражающую реальность, но это невозможно. А возможно лишь какое-то к ней приближение с той или иной точностью. Наш будущий фонд – это не просто мешок денег. Это люди, специалисты, эксперты, проводящие ежедневно тысячу оценок. Это рейтинговое агентство, супербанк, клиринговый центр, платежная система, аналитическое бюро в одном лице. Согласись, если бы тебе в начале века рассказали бы о ФРС, которая будет контролировать деньги сильнейшей страны и всего мира, ты бы тоже нашел тысячи слабых мест?