Вояж, вояж,
Вся наша жизнь —
вояж.
1989
С чего конкретно началась ссора Петр Афанасьевича и его соседа Степана, наверное, ни он, ни Степан, не вспомнили бы. Впрочем, отношения были чисто соседскими, не больше. На первых порах дружили только дети, да жены калякали друг с другом через забор о поселковых новостях, грядках, о погоде.
Может быть, всё началось со смежного забора, который, сначала будучи деревянным, ветшал, гнил, а потом и вовсе завалился на сторону. К этому времени хозяева домов с дворами, меняя прогнившие заборы, стали плести сетки на добытых где-то, а то и самими смонтированных станках. Шла возня с добыванием труб на столбы, проволоки, цемента и проч. У Степана был станок, и он предложил Петру Афанасьевичу, чтобы тот доставал проволоку себе и ему, Степану, а он сплетет. Стали рядиться, кому что доставать на общий забор. Получалось так, что почти всё приходилось на Петра Афанасьевича.
– Афанасьич, – говорил Степан, – ведь ты ж начальник.
– Ну что ж, что начальник? Что же, мне даром всё достается, что ли?
Наконец, кое-как порешили, что проволоку и столбы на общую сторону и еще на одну Степанову достает Петр Афанасьевич, а цемент, тоже на обе стороны: общую и соседскую, и работа – будут Степана. И еще Степан после того, как себе сетку сплетет, даст станок Петру Афанасьевичу.
Вера, жена Петра Афанасьевича, узнав об этом, долго пилила мужа, что тот согласился на такой грабеж: столбы-то с проволокой стоят гораздо дороже, чем цемент. Но Петр Афанасьевич, не терпя никаких тяжб и склок, только отмахивался: «А, ну его». Но Вера этот «грабеж» всегда помнила и обиды копила, при случае напоминая о них мужу.
А обиды понемногу накапливались: то Лида, жена Степана, опять денег, взятых в долг, не отдает без напоминаний, то «вонь несусветная» от соседского поросенка, то «больно часто печку топят: сажа летит».
Славик, сын Веры и Петра Афанасьевича, с соседским Любком и вовсе разодрались после того, как тот оказался среди лазутчиков за их ранней анисовкой, еще с улицы привлекавшей прохожий.
– Попадись мне только на улице, жирный гад, морду изобью! – крикнул тогда Славик сбежавшему через забор Любку.
И тот старался не попадаться.
Другими, постоянными предметами раздора были: абрикос, что Вера вырастила из косточки и весь август стоял усыпанный оранжево-желтыми ароматными плодами, и груши, росшие слишком близко к Степанову двору. Вера злилась, что «половина урожая у них», а Степан ворчал, что деревья дают большую тень на его огород, засаженный картошкой и кормовой свеклой для поросенка.