Жаба оскалила верхнюю губу и зашипела.
– Да заберите, блядь, у нее! – сипела Яга, уворачиваясь от взмахов толстой руки.
– Дайте! – вопила Жаба, извиваясь. – Последнего поймаю! Дайте! Дайте-дайте, у-у-у.
– Я держу! Держу! – крикнула Яга, поймав зеленый кулак.
Салеева схватила его тоже, вцепилась в намертво сведенные пальцы, разжимая их. Жаба подскочила животом, подбросила Салееву и ударила ее кулаком в нос. Салеева, выпустив ее руку, схватилась за нос.
Из кулака Жабы высунулся гвоздь, она метнула его к виску и проткнула, крича, воя и извиваясь. Висок надулся фиолетовым. Брызнула кровь. Глаза Жабы выпучились от ужаса, она зарычала и затряслась. Сбросила мужские руки с икр. Рыча, ударила Вадика ногой в лицо.
– Да блядь! – завыл от боли Вадик, вскочил и пнул Жабу в живот.
Салеева, размахнувшись, звонко ударила ее по лицу.
– Сука, лежать! – Яга вцепилась Жабе в волосы и с силой ударила ее голову об пол.
Вадик пнул Жабу в живот еще раз.
– Мамочки… – обмякла Жаба, разинула рот и пустила слюни. – Мамочки…
– Нахуя ты себя расковыряла?! – крикнула Салеева, уже стоя над ней и упирая руки в бока.
– Инопланетян убивала… – провыла Жаба басом. – Последний на виске оставался.
Жаба лежала на полу, волнуясь жирным телом, прикрываясь руками от ударов. Дырки на руках, ногах и груди вздулись под зеленой кожей. Слезы размыли зеленку на щеках, капали на грудь, и, смешавшись с кровью, затекали в глубокую полоску между двух опухших грудей.
– Че с ней теперь делать? – спросил Вадик.
– Снотворное ей дадим. У меня феназепама до хуя от мужа осталось, – сказала Салеева.
Она обернулась в сторону кухни. У стены тихо стоял светловолосый мальчик лет семи. Увидев его, Салеева заорала:
– Ты что здесь делаешь?! Я тебе где сказала играть?!
Ребенок не пошевелился. Он шумно дышал открытым ртом, влажным от слюней. Его глаза смотрели на Жабу без интереса.
– Иди в ванную играть! – снова прикрикнула Салеева. – И высморкайся! Де-ге-не-рат…
Мальчик перевел на нее равнодушные глаза и пошел в ванную.
– Вот че за ребенок такой? – проворчала Салеева.
– Сейчас буду реакцию делать, – позвал Миша из кухни, и все потянулись туда, словно звери на водопой.
– Не гони, Яга, – сказала Салеева, крутя в пальцах сигарету. – Все знали, ты, блядь, одна не знала.
Она открыла деревянную раму со скрипом и замахала руками, прогоняя синтетический воздух из кухни. Яга сидела у стены, привалившись плечом к батарее.
– Не знала я, блядь, ни хуя не знала, – пробормотала она, как будто из полусна.
– На всех квадратах знали, – сказала Салеева, глядя на Ягу сверху вниз.