— Угу. Понятно. Слушай, босс, народ уже поднялся и ждет указаний.
— В такую рань? — ужаснулась Натка.
— Солнце уже два часа как встало.
Девушка выползла из шалаша, оглядела сонным взглядом свою команду. Кроме Сиогена, который спокойно дрых в бочке, вытащенной по его просьбе Фобом на отмель, все были на ногах, и все вопросительно смотрели на заспанного босса. Прекрасно понимая, чего от нее ждут, Натка, продолжая зевать, с ходу развила бурную деятельность: приказала Фобу сбегать в лес и по-быстрому завалить там лося, посулив половину честно вернуть охотнику уже в жареном виде, Темлана послала по тому же адресу за сушняком (дров для приготовления жаркого из свежей оленины, по ее мнению, требовалось много), философа приказала не трогать, так как от него в хозяйственных работах все равно толку не будет, а Элениэль велела охранять нежное тело своего непосредственного начальника, которому надо срочно проработать план дальнейших действий. Закончив раздачу цеу, Натка полезла обратно в шалаш, с явным намерением опять завалиться спать, так как по жизни была совой и обожала понежиться в постели до полудня. Ее прежние учителя такую возможность ей не часто давали, и она твердо решила наверстать упущенное здесь, но была отловлена за ногу Темланом и бесцеремонно вытащена наружу.
— Быстро умывайся, приводи себя в порядок и за работу, — коротко распорядился он.
— Какую еще работу? — возмутилась Натка. Она поднялась с земли и с ходу начала наезжать: — Почему до сих пор не в лесу? Где сушняк?
— Вот.
Неподалеку от потухшего костра лежала солидная охапка хвороста, которую она спросонок не заметила. Все было заготовлено, пока глава детективного агентства дрыхла в своем шалаше. Однако Натку это не смутило. В ее распоряжении была еще одна жертва, на которой можно было поправить подорванное наглецом настроение.
— Ты чего меня от этого садиста не защищаешь? — накинулась она на Элениэль.
— Непосредственной опасности для твоего тела не вижу, босс, — улыбнулась во весь рот эльфа.
— А ты чего столбом стоишь? — переключилась Натка на Фоба.
— Да я эта… как его… того… — неуверенно топтался около бочки Сиогена тролль.
— Бегом в лес и чтоб без приличного лося не возвращался!
Глаза Фоба стали несчастные-несчастные. Он страдальчески вздохнул и понуро побрел в лес. Поднятый ими на берегу шум разбудил Сиогена, и он соизволил высунуть свою плешивую голову из бочки.
— Чего она расшумелась? — спросил философ юношу.
— Командовать любит, а сама работать не хочет, — пояснил Темлан.
— Какая еще работа? — опять начала закипать Натка.