– Теперь ещё меньше, – пролепетала она и глаза её стали стремительно наполняться слезами.
Я никогда не видела, как Полина плачет. И, если честно, очень не хотелось на это смотреть. Но больше всего не хотелось, чтобы Полина плакала в этой комнате, перед Никитой. Она ведь при своём темпераменте может сделать с ним всё что угодно, чтобы не оставлять свидетелей своего позора.
– Ладно, Полиночка, пойдём! – Схватила я её за плечо и потащила к двери. – Всё в порядке, ты только не переживай!
Полина безропотно дала себя увести, но около двери опомнилась.
– Уйди, Бахмурова!
Если бы она толкнула меня чуть сильнее, я, пожалуй, не смогла бы удержаться на ногах.
Полина уселась на то самое место, с которого я увела её минуту назад. Я видела, что на её лбу выступили капли пота, ярко блестевшие в свете ночника.
Никита сидел потупившись, словно был в чём-то виноват.
– Ну, что? – Шёпотом спросила она
– Ладно. Я согласен вас охранять. Но мне нужно будет ещё четыре человека.
– Два, – жёстко возразила Полина. – Зато выбирать будешь сам.
Я удивилась, насколько быстро она перешла к своему обычному тону.
– И чтобы два человека сорок охраняли?! Нет, Иванова, ты какую-то ерунду несёшь. Иди лучше поспи, а завтра на свежую голову поговорим.
– Ну, во-первых, не сорок, а тридцать восемь, а во-вторых…
– Заладила, во-первых, во-вторых! – Шёпотом заорал Никита, оглядываясь в сторону спящего психолога. – Ты понимаешь, что сейчас нам самое главное одну-две недели продержаться, чтобы свой статус зафиксировать. А потом уже можно считать, сколько реально нужно людей! Короче так: завтра ВСЕ мальчишки будут исполнять мои распоряжения! Все до единого! Иначе проваливай вон со всеми своими полномочиями!
Я даже закрыла глаза, полагая, что начнётся драка, но Полина меня в очередной раз удивила. Когда я через несколько секунд осмелилась посмотреть в её сторону, она, присев на корточки, пыталась заглянуть Никите в лицо.
– Никиточка, – говорила она, – я, конечно, понимаю, что на тебе сейчас громадная ответственность, но тебе нужно как-то к этому привыкать. Если ты каждый раз будешь так нервничать…
Она уговаривала его до тех пор, пока не проснулся Марек и крайне невежливо не послал нас спать.
– Совсем офонарели, четыре часа ночи! – Возмущался он нам вслед.
И, хотя ещё не было одиннадцати, Полина предпочла в дискуссию не вступать и потащила меня за собой.
Очутившись в комнате, она тут же уселась в своё кресло, обхватила колени руками и задумалась, глядя куда-то в пространство. Я сразу поняла, о чём она думает. Об очках. Точнее.об их отсутствии.