— Олаф, специалистов готовить нужно не один год, их придётся искать. В штатах в Европе, по всему миру. А вот подготовить помощников им, это можно за два-три месяца. В общем всё с профессором тебе до отлёта распишем.
— Тогда закончили на сегодня. Мне до отлёта ещё дел нужно немерено переделать. Сказал Олаф.
Я пошёл к Моисеичу. Вот он сейчас обрадуется, думал я. Главное, что бы не помер с расстройства, от новости о свалившемся гигантском объёме срочной работы.
Моисеич выдержал. К полуночи черновой вариант с расчётами и выкладками мы с Моисеичем закончили. Оставил на него с помощниками уточнения и конкретизацию нюансов. Поехал домой можно сказать на автопилоте. Заснул ещё в момент падения на кровать.
*******
Четверг выдался очень насыщенным днём.
Озадачил главного технолога корпорации, изготовлением двух десятков аквалангов.
Съездил в экспериментальное КБ Якоба. Там работа кипела и явно успешно двигалась. Вот так бы сразу.
На радиозаводах застрял до конца дня. Вывезла целая куча мелких неполадок, при длительной работе бытовых СВЧ печек. Что-то просто исправили перекомпоновкой печи, а вот кое с чем, технологам придётся повозиться. Тоже самое было с телевизорами и переносными приемниками. Лезли всякие мелкие и не очень неисправности. В этот раз даже пришлось успокаивать наших технологов и начальников производств. Что это естественный процесс, подготовки к серийному производству. Поэтому и настаивал на столь долгих полевых испытаниях, что бы нас потом рекламациями не замучили. Там меня и застал звонок Олафа.
— Ричи, тут к тебе человек приехал от наших друзей. И ждёт тебя, у меня в кабинете. Это очень важно, приезжай.
«Очень важно» Олаф выделил тоном.
— Хорошо, еду.
По дороге размышлял, что бы это значило. У меня есть связник Хосе. Вопросы координации наших дел с СССР, решают Олаф и Джона. По линии НКВД возможно что Саблин. Да чего гадать сейчас узнаю.
Поставив машину на стоянку, поднялся в кабинет к Олафу. Вместе с Олафом в кабинете был ещё один человек, лет тридцати пяти, по скулам и глазам понятно, что с большой долей восточной крови. Олаф нас друг другу представил и сказал, что его просили оказать всяческое содействие нашему гостю. Гостя звали Соболев Николай Иванович.
Я вопросительно посмотрел на него. Соболев сказал, что нам нужно побеседовать с глазу на глаз. Я предложил пройти ко мне в кабинет и там поговорить, что мы и сделали. От кофе, чая и лимонада он отказался. Достал из кожаной папочки лист бумаги и сказал.
— Если вас это не затруднит мистер Зейтц, ответьте на вопросы на этом листе.