Это заявление было встречено еще одним всхлипыванием. Вся его злость тут же исчезла.
На самом деле Сия нуждалась в тепле и сочувствии, но отказывалась попросить об этом.
Он перекатился вперед, проклиная закрутившуюся простыню и колючий ковер, замедлявший его продвижение, но наконец оказался достаточно близко, чтобы обнять ее.
– Ш-ш-ш… все будет хорошо.
Она замерла. И… сдалась. Мгновенно. Превратилась в мягкую, чувственную женщину.
О черт! Он только хотел, чтобы она перестала плакать.
Ее узкое тело сотрясалось от рыданий. Он закрыл глаза и крепче обнял Сию, чтобы она могла выпла-
каться. Лукас гладил ее по волосам, пока она наконец не затихла.
– Извини, – сказала Сия, шмыгнув носом. – Я просто очень устала.
На всякий случай он продолжал поглаживать ее волосы. Или просто потому, что ему нравилось чувствовать их шелковистость…
– Это не усталость. Это смятение.
– Да. – Сия глубоко вздохнула, прижавшись грудью к его плечу. – Но и усталость тоже. Из-за усталости не могу притворяться, будто ненавижу, когда ты меня успокаиваешь.
Его рука замерла, темные пряди ее волос все еще скользили у него между пальцами.
– Что плохого в том, чтобы помочь тебе?
Она вывернулась из его рук, ее глаза сверкнули.
– Ненавижу быть слабой! Ненавижу…
– …когда не удается сделать все самой, – закончил за нее Лукас. – Ты ненавидишь не быть супергероем. Я понял это. Ложись и глубоко подыши. И скажи, какой небоскреб ты не смогла сегодня перепрыгнуть – тот, что заставил тебя заплакать.
Постоянная внутренняя борьба отражалась на ее лице. Сия боролась со всем, даже с собой. Ничего удивительного, что она устала.
С прерывистым вздохом она откинулась на подушку. Свет от экрана телевизора мягко обрисовывал ее изящную линию скул. Парадокс – внешняя хрупкость сочеталась в ней с внутренней стойкостью.
Что-то дрогнуло у него в груди.
– Одна женщина в приюте… – начала она, и Лукас взял ее за руку, побуждая продолжать. – Памела вернулась к своему мужу. Этот негодяй сломал ей руку, швырнув жену так, что она ударилась об стену. А она вернулась к нему! Я пыталась отговорить ее от этого. Несколько часов. Кортни тоже с ней говорила. Все напрасно…
Лукас смутно припомнил – Кортни была ее подругой, с которой они вместе работали. Психолог.
– Ты не можешь спасти всех.
Она высвободила свою руку.
– Я и не пытаюсь спасти всех. Я работаю с этими женщинами каждый день, вселяя в них уверенность в себе. Помогая им понять – они могут быть независимыми… – Ее голос оборвался.
Сия рассматривала случай с Памелой как собственную неудачу. Эти женщины и то, чего она надеялась достичь с ними, все это много значило для нее. Возможно, она хотела исполнить желание своей матери. Такая преданность впечатляла.