За спиной вздыхает Семён, он не менее меня потрясён. Груз ответственности за судьбу мира наваливается плечи, вспыхивает болью шрам в виде короны, вспухает от прилива крови и неожиданно освещается золотым сиянием, но быстро меркнет, лишь дрожь появилась в мышцах. Чисто по-женски ойкает наша спутница, Семён отпрянул в удивлении.
- Как видно вы себе не принадлежите, - грустно, но уверено изрекает он.
- Что-то за собой чувствовал, - сникаю я. Очень непросто осознавать себя неким спасителем всего мира, почти как в пошлых американских боевиках, даже сплюнуть хочется.
Возбуждённо лает наша спутница, указывая на вазу с маской, затем на себя.
- Эти артефакты у неё, или у них, - понимаю я. - Вот те раз, сон становится явью, у этого подземного народа есть то, что нам подарила исчезнувшая цивилизация. Как говорится, сон в руку ... надо же.
- Вы отправляйтесь с ними, а я сам найду детей, - убеждённо говорит друг.
- Да, конечно, - не соглашаюсь с ним, - сам он пойдёт! Сначала найдём Светочку с Игорем, потом будем спасать мир, - хмыкаю я. - Попробую объяснить девушке ситуацию.
Поднимаю один из рисунков, переворачиваю чистой стороной и делаю жест, словно хочу, что-то написать. Женщина моментально выуживает из ящика карандаш и почтительно, но с достоинством кладёт на лист бумаги. Конечно я не художник, но догадываюсь, наша спутница обладает абстрактным мышлением, поэтому схематично рисую нескольких человечков. На двух указал, что это я с Семёном, на человечка с длинными волосами - на неё, раненого изображаю лежащим на кровати. Женщина кивает. В то же время на её мордашке возникает непонимающее выражение, может у них как у северных народов, кивок означает отрицание? Продолжаю рисовать дальше. Изображаю берег реки, а за стеной двух маленьких детей.
- Вард! - вырывается у женщины восклицание. Она сплёскивает руками и тянется к автомату, что висит у меня за спиной.
- Она хочет идти с нами, - понимаю я.
- Я бы не давал ей оружие, - хмурится Семён.
- А, пусть берёт, - отмахиваюсь я. Мне, очевидно, она не станет стрелять в спину, каким-то образом, мы для них словно герои из древних легенд, сошедшие в их странный мир.
Выбираемся на палубу. Должно быть сейчас, ближе к двенадцати, но серость утра лишь слегка разбавилось светом, словно сквозь грозовые тучи пытается вырваться солнце, но без шансов на успех, а вдали виднеются стены купола, которые должны состыковываться со сводом, но на его месте клубится белый туман. Стайка птиц или птеродактилей весело шныряет у отмелей, не обращая внимания на ракообразных мокриц, которые деловито, как люди, ходят на передних конечностях и выхватывают клешнями всякую живность.