— Что вы хотите этим сказать?
— Ну, если уж вы настолько заблуждались насчет методов лечения, то почему я должен верить, что профессор умер естественной смертью. Вполне возможно, что вы ошибаетесь и в этом.
Молодой врач нахмурился, встал и холодно сказал:
— Я пойду посмотрю, как чувствует себя Роза.
— А я сообщу обо всем в полицию и потребую провести дознание, — услышал Томас в ответ.
Молодой врач резко повернулся и с недоумением уставился на собеседника:
— Уж не думаете ли вы, что я преднамеренно лечил профессора неправильно?
— Некоторые факты говорят именно об этом! — ответил Джеймс. — Но я не буду навязывать следствию свою точку зрения…
— Делайте, что считаете нужным. Но приготовьтесь к разочарованию!
Паркер только холодно усмехнулся.
— Посмотрим, кто победит в конце, — пробормотал он еле слышно. — Но это будешь точно не ты, лекарь несчастный!
Доктор О’Шейн тихо вошел в комнату Розы. Гардины были задернуты, в комнате царил полумрак. Но, несмотря на тишину и приглушенный свет, Роза лежала на постели и не могла заснуть. И когда вдруг появился Томас, она протянула ему навстречу руки. Он притянул ее к себе и обнял, девушка тихо заплакала:
— Как это могло произойти, Томас? Ты ведь сказал, что он поправится и что от такой легкой сердечной недостаточности не умирают. И вот это все-таки произошло. Не могу в это поверить!
— Я тоже не могу! — честно признался молодой врач и присел на край постели. Его красивое лицо было напряжено. — Ты знаешь, что вначале твой отец очень хорошо реагировал на мое лечение. До определенного момента, с которого все пошло совершенно наоборот. Медикамент, судя по всему, перестал действовать, ему становилось все хуже и хуже. И я просто не могу понять, в чем причина!
— Да, я знаю.
— Паркер только что сказал мне, что собирается инициировать судебно-медицинскую экспертизу.
— Что? — вне себя воскликнула Роза. — Я не позволю! Мы же все знаем, что произошло!
— Ты уверена? Я вот считаю, что тут многое неясно. И я не удивлюсь, если в результате экспертизы кое-то выяснится. Единственным логическим объяснением всего произошедшего может быть лишь то, что в этом деле замешан кто-то еще. Я уже начал было сомневаться в своих врачебный способностях. Но когда Паркер заговорил об официальном расследовании, я насторожился. И тогда до меня дошло, что все проблемы начались только после того, как наша взаимная симпатия стала заметна другим…
— Ты думаешь… Нет, при всем желании не могу в это поверить! Джеймс боготворил отца! Он бы не смог причинить ему зла!
— Я этого и не утверждал. Но одно бесспорно: смерть твоего отца пришлась Паркеру как нельзя кстати.