День начался рано и очень нерадостно – со звонка Петра.
– Ты мне можешь объяснить, что происходит? – гневно спросил он.
– Поинтересуйся у Крячко, – кратко посоветовал Лев Иванович. – А по всем остальным вопросам прошу обращаться к Олегу Михайловичу.
– Не думал я, что ты меня в трудную минуту предашь, – тихо сказал Орлов.
Гуров даже задохнулся от возмущения и уже хотел было бросить трубку, но сдержался и постарался ответить спокойно:
– Претензии не по адресу. Стас меня вчера так подставил, что я теперь не знаю, как и выкручиваться. А ты сам подключил к делу массу совершенно лишних людей, все управление на уши поставил. Только какой в этом был смысл? Чего ты в результате добился? Ты не понял, что над этим делом работают все структуры, какие только можно припахать? Скажи, зачем надо было этот парад-алле устраивать? Хотя можешь не отвечать, мы оба знаем зачем. Так что же ты теперь меня в предательстве обвиняешь? Нехорошо, Петр! Некрасиво! – Не дожидаясь ответа, Гуров положил трубку.
На душе было до того мерзко, что хоть вой. Дожил! Крячко жидко обделался, а в предательстве обвиняют его!
Лев Иванович и Мария сидели и завтракали, когда пришел Степан Савельев.
– Вашбродь! – шутливо начал он. – Получил приказ поступить в ваше полное распоряжение и прибыл для дальнейшего прохождения службы. Наши действия?
– Сядь, Степа! – Лев Иванович вздохнул, потому что настроение у него было отвратительным. – Потом поговорим.
Мария налила гостю кофе, и дальнейший завтрак продолжался под его рассуждения о необыкновенно теплой погоде, которые никого не волновали. Потом Мария убрала грязную посуду и ушла.
Степан, закрыв за ней дверь, скорчил траурную физиономию и плачущим голосом спросил:
– Кого хороним?
– Брось! И без твоих шуточек тошно. – Гуров поморщился.
– Тогда посмотрите вот это. – Савельев протянул ему листок. – Вдруг полегчает? Предупреждаю, что это не все, остальное еще выясняется, и фотографии на подходе. Вся моя группа бьет копытами и рвется в бой.
Гуров пробежал глазами текст и вздохнул. Он и так знал, что электронный адрес ничего не даст, и вкратце обрисовал парню ситуацию.
– Итак, что мы имеем? – подытожил тот: – Донельзя взволнованную гражданку Рябову, топтунов у нее под домом и острую необходимость с ней поговорить. Графиком работы уважаемой гражданки вы, конечно же, не поинтересовались, значит, будем исправлять недоработки, допущенные начальством. Как я понимаю, фотографию указанной гражданки вы тоже не озаботились с собой прихватить, не так ли?