– Да у тебя жуткие синяки! – ахнула жена. – Что же это такое делается?! Вот так отметил очередное звание! Если за майорские погоны тебя до кровоподтеков отлупили, так что за полковничьи сделают? На инвалидной коляске приедешь?!
– Причем одно к другому… С милицией разбирались. Им еще больше досталось…
– Да ты посмотри в зеркало! Посмотри, как тебя разукрасили…
– Бывало и похуже, – меланхолично сказал Назаров. И действительно, ниже правой лопатки у него розовел зловещий шрам, напоминающий отпечаток растоптанной гвоздики.
– Те, кто с нами встречаются, на синяки не жалуются, – машинально добавил он, но тут же понял, что сболтнул лишнее, и мгновенно исправился: – Потому что мы работаем аккуратно…
– Где это десантники аккуратно работают? – Нина принялась щеткой отчищать пиджак, но нить беседы не обрывала. Обычное женское любопытство было у нее гипертрофированным.
– Где, где… На учениях, конечно. Войны, слава Богу, нет. – Василий жадно выпил стакан воды, вытер рукой губы. – Кстати, на днях опять поеду.
– На учения на свои, что ли?
– Они не мои, они государственные…
Нина недовольно покачала головой.
– Пойдем Юляшу разбудим и поздравим, а то ты опять убежишь, потом уедешь…
Малышка сладко посапывала, закутавшись в одеяло, но когда мать тронула ее за плечо, мгновенно села и, не открывая глаз, спросила:
– А подарки уже готовы?
Нина вручила имениннице симпатичный сарафанчик в синий горошек, а Василий – многострадального медведя, который вызвал гораздо большее внимание.
– Какой он красивый! – Девочка внимательно осматривала игрушку, но вдруг нахмурилась: – Ой, он грязный!
«Вечером пойду – ноги ему выдерну!» – мрачно подумал Назаров.
– Ничего, я отчищу, – сказала Нина. – Не обращай внимания!
– Хорошо, мамуля! – снова повеселела Юляшка, обнимая медведя. – Я его любРю.
– ЛюбЛю! – в свою очередь поправил отец. Недавно дочь научилась выговаривать букву «р» и теперь старательно подменяла ею «л»… Даже там, где не нужно.
Василий довольно улыбался: это он неустанно тренировал произношение дочери.
А сарафанчик оказался маловат.
– Поеду менять, – озабоченно сказала Нина. – А ты забери ребенка из садика и отведи на танцы. Сделаешь?
– Гм… Это же надо отпрашиваться… А сегодня еще разбор полетов за вчерашнее… Неудобно…
– Тебе всегда неудобно! А когда ты уезжаешь на месяц – мне удобно? – завелась Нина.
– Ладно, я попробую.
– Тогда позвони, чтобы я могла рассчитывать время!
Когда суд офицерской чести закончился, приободренный результатом Назаров догнал в коридоре полковника Анисимова.
– Товарищ полковник, разрешите обратиться?