Не выдержав, он фыркнул и махнул рукой.
- Ладно, пойду округу проверю...
- Смотри, чтоб нежить какая за округу не цапнула. - фыркнул Мстивой. Он с утра, похоже, был не в духе. - И не задерживайся, мы уже уходим. Зима, ты закончила?
- Почти уже. - сипло откликнулась девушка и сдавленно закашлялась, - кажется, все-таки подавилась куском. Мстивой закатил глаза, подошел к ней и похлопал по спине.
- Давай, собирайся. Алекс, поторопись.
- Нет-нет. Если едем, то едем. Я всеми руками и ногами за спешку.
- Ты-то чего волнуешься. - тихо буркнул оборотень, но, не дожидаясь ответа, забрал у Зимки сумку и ушел к лошадям, принялся влезать в седло. Девушка тоже подхватилась за ним.
Компания покинула поляну спустя уже несколько минут и вновь устремилась к Швардсвальду. Солнце уже встало, денек обещал быть жарким и душным, в воздухе вились утренние полупрозрачные мошки. Невыспавшаяся Зимка через некоторое время задремала в седле, убаюканная мерным шагом лошади, Мстивой ехал молча и был мрачен, как грозовая туча.
Алекс, в противовес Мстивою, мрачен не был. А вот задумчивость - пожалуйста. Происходящее напоминало какой-то жуткий клубок, из которого во все стороны торчат ножки, и эта пакость пытается сбежать. Вот, например: откуда у Светлого такая сила? Кто подсуропил? Куда делись местные наблюдатели? Кто надоумил инквизицию использовать такую символику.... И почему, если инквизиция метит своих... гм... врагов таким образом, про индекс мира спрашивает нечисть? Ссора между наблюдателями? Но ведь проходят тесты на совместимость. Светлый? Но тогда он точно проблема очень большого масштаба...
Алекс задумчиво посмотрел на Мстивоя, и задумался еще горше.
Если город Серый был ожидаемо серым, то Швардсвальд оказался неожиданно красным, таким, что стены его Алекс заметил издалека, когда он только-только показался на горизонте - яркое красно-рыжее пятно на фоне серого пасмурного неба. Дорога до города вообще проходила более-менее спокойно и тихо, разве что несколько раз путники замечали на придорожных деревьях повешенных. Над раскачивающимися на веревках трупами, которые все, как один, были одеты в грубые серые робы, с карканьем кружило воронье, лошади, почуяв запах мертвечины, каждый раз шарахались и норовили объехать дерево по большой дуге. С каждым встречным трупом Мстивой все больше хмурился и мрачнел, но говорить так ничего и не говорил, только подгонял своего коня.
Миновав широкий, прочный каменный мост через довольно глубокую реку ("Ржавая" - шепнула Зимка), троица наконец въехала в город. Стража на воротах, кстати, оказалась не в пример серьезнее, чем в Сером, так что путникам устроили настоящий допрос. К счастью, чуть оживший Мстивой в нескольких словах разобрался с чересчур бдительными стражами, ткнув им под нос свой фьльет.