Все! Забыть, забыть, забыть…
Забыть о страшном, об ужасном. Забыть эту лошадиную голову и снова вернуться к своим прерванным прекрасным и убаюкивающим душу занятиям. Снова — к цветам…
Все-таки часы, которые я провела в музее природоведения в обществе профессора Горчицкого, не прошли даром.
Да, да. Благодаря им я и узнала ее… По моим скромным и довольно дилетантским предположениям, это была ярко-красная орхидея Polystachya kermesina.
Я обнаружила ее на склоне Двуглавой.
Удивительно красивый цветок. Я решила не срывать ее, боясь, что цветок потеряет свою свежесть и умрет прежде, чем я успею его зарисовать. Завтра вместе с Диди и красками с утра пораньше мы отправимся к нашей прекрасной «натурщице».
Позавтракав сандвичем с консервированным мясом и корнишонами и напившись от души кофе, я отправилась на тенистый склон Двуглавой горы, где давеча приметила удивительной красоты цветок.
Сначала я просто молча любовалась им… А потом принялась за дело.
Пока я рисовала, стая небольших красивых птиц — по-моему, это были зеленые пеночки — вдруг поднялась с земли и несколько взволнованно, как мне показалось, крича, полетела куда-то в сторону Черной.
Когда птичий шум и гам стихли в отдалении, я вдруг поняла, что какой-то другой шум заполняет теперь долину. Не веря своим ушам, я посмотрела вверх.
Сомнений не было. Над моей долиной кружил самолет!
Пока я зачарованно смотрела в небо, самолет пошел на снижение.
Это был небольшой легкий спортивный самолет. Кажется, «Сесна»…
И самолетик приземлялся где-то на другом конце долины.
— Диди, вперед! — прошептала я.
Мы бежали со всех ног.
— Не волнуйся, Диди, ведь если он приземлился — не улетит же он сию секунду! — приговаривала я на бегу. — Мы успеем…
Однако что-то, что сильнее логики, подсказывало мне и Диди, что нужно торопиться.
Но, увы… К тому времени, когда, отчаянно крича и размахивая руками, мы добежали до места посадки этого самолета, оно уже стало местом взлета.
Самолетик уже снова был в воздухе.
Не было сомнений, что летчик видел меня.
Видел! И все-таки он улетел.
Он улетел. А я осталась.
Скорее по инерции, без всяких мыслей я дошла до того места, где приземлялся самолет.
И… Вот чудо!
Отныне мою Прекрасную долину уже никак нельзя было назвать необитаемой.
На месте посадки уже улетевшего самолетика двое — мужчина и женщина средних лет, оба в спортивных костюмах, — беззаботно переговариваясь, разбирали груду походного, сваленного в кучу снаряжения.