«Самое ценное сейчас – это информация, – с тоской подумал он. – Контент, которого катастрофически не хватает, потому что пользователи не расстаются с айфонами и планшетами. Они, эти мальчики и девочки, дяди и тети, день и ночь подключены к Инету, и чтобы им не было скучно, постоянно нужны горячие новости. Я невольно сделался ньюс-мейкером. Как бы мне не провалить это дело!»
Он почувствовал себя на сцене, в свете прожектора. Его миг славы. Или позора. В зависимости от того, как все повернется.
«А если я найду настоящего убийцу?» – с замиранием сердца подумал Журавушкин.
Вот тут и вступил в силу психологический фактор, который еще можно обозначить, как излишнее старание. Когда на человека ложится груз ответственности, право на ошибку исключено, зато накладывается обязанность на подвиг. Или еще трудовая повинность совершить подвиг. Хочешь – не хочешь, можешь – не можешь, иди и делай. Так и сломаться недолго. Поневоле всякая объективность пропадает, и человек слышит лишь то, что хочет услышать, а видит лишь то, что хочет увидеть. Остальное же пропускает мимо своих глаз и ушей.
Но в тот момент Аркадий Журавушкин этого еще не осознавал. Дело показалось ему чрезвычайно простым, хоть и со странностями. Но это не иголку в стоге сена искать. Круг подозреваемых четко очерчен, их так мало, что достаточно хорошенько подумать, и ответ найдется сам собой.
На следующий день Журавушкин поехал на свидание с Раисой Гавриловной Раевич. Это была их вторая встреча наедине, и Аркадий Валентинович надеялся, что Рара все расставит по местам. Теперь-то понятно, в чем именно ее обвиняют, и какие у следствия есть доказательства.
Сегодня она выглядела чуть лучше. И даже улыбнулась, когда увидела его.
– Садитесь, – предложил Журавушкин. – Итак, Раиса Гавриловна, вы подумали?
– О чем? – спросила она, присаживаясь напротив. И тут же закурила предложенную сигарету, из тех, которыми он предварительно запасся. Сам Журавушкин курить давно бросил, но Рара делала это так аппетитно, что у него во рту невольно скопилась слюна.
– О том, чтобы сказать мне правду, – сказал он, сглотнув.
– Я ее сказала. Ни слова лжи.
– Я был вчера у вас дома. Виделся с Ефимом Ивановичем.
– Как он? – озабоченно спросила Раевич.
– Держится, но очень переживает.
– А… – она глубоко затянулась дымом.
– Нам надо найти настоящего убийцу Насти, – мягко напомнил Журавушкин.
– А чем я-то вас не устраиваю? – Рара улыбнулась.
– Да потому что вы этого не делали!
– Попробуйте доказать обратное.
– Скажите: ваш муж точно пришел по-следним?
– А почему вы в этом сомневаетесь? – настороженно спросила она.