– Это невкусно, – машинально сказал он. И тут же поправился: – Суп, говорю, невкусный. А икру да, едим.
– А мы ее и по праздникам не видим!
– Ну, вы-то не прибедняйтесь. Я не думаю, что в доме у Ромашова не было икры и прочих деликатесов. Да и вы, когда в мэрии работали, немало себе позволяли. Просто вам обидно, что те времена закончились. И вы ненавидите всех тех, кому, по вашему мнению, повезло больше. Давайте сменим тон, Василиса Петровна. Вы добивались, чтобы я вас пожалел. А я не пожалел. То есть, не поверил. Кончайте прибедняться. Говорите: с чем пришли?
– Распутники они, – поджала тонкие сухие губы Градова. – Оба, и муж и жена. Она то и дело к Андрею Георгиевичу в спальню бегала, а он, то есть муж, на это сквозь пальцы смотрел. Потому что сам кобель. Видела я, как Настасья у него на коленях сидела. А он ей стихи срамные читал. Уговаривал, в общем. Развращал.
– Стихами?!
– Да вы бы их слышали! О каком-то старике, который молодую девку добивается. Своими ушами слышала! – горячо сказала Василиса Петровна. – Здоровьем внучки своей клянусь! Я, мол, грудь свою кусать тебе позволю.
– Да вы что? – озадаченно спросил Журавушкин.
– И прочие мерзости.
– У Насти же был Ромашов! Зачем ей роман с Раевичем?
– А я говорю: развращал. Обещал всякие непотребства. В поэтической форме.
– Ладно, допустим, – вздохнул Журавушкин.
– А когда Настасья замуж собралась, он ее и убил. Из ревности.
– Это ваша версия? Или чья?
– Я говорю, как есть.
– Тогда почему же Райская этого не скажет следователю?
– Она всю жизнь грехи его покрывает. Заботится о нем, как мамочка. За него и сядет.
– А вы? Сказали об этом следователю?
– Скажу. Надо будет – скажу.
– А разве еще не надо?
Градова поняла, что сболтнула лишнее.
– Это все, что вы мне хотели сказать? – спросил он, допив кофе.
– Пока да.
– Значит, вы рассчитываете прибрать Ромашова к рукам. До сих пор вам мешали сделать это Раевичи. А теперь у вас появился шанс. Понятно, что вы за него уцепились. Ох, боюсь я вас в суд приглашать, Василиса Петровна. Вы там такого наговорите!
– Скажу, как есть. Всю правду. Настасье чуть-чуть не хватило. Она мне нравилась. Молодец, девка! Да только нашелся кое-кто поумнее, – намекнула Градова. – А кто – сами думайте.
– Я понял. Идите, счет я оплачу. Ромашов знает, куда вы поехали?
– Зачем мне расстраивать Андрея Георгиевича? Что ему, забот мало?
– Значит, он остался с Дашей? Вдвоем?
– Раевич, небось, тоже дома торчит, – с досадой сказала Василиса Петровна. – Если со мной что случится, так и знайте: он это.
– Да что вы такое говорите!