Однако время и камень точит. Постепенно мужская природа стала заявлять о себе все громче и громче, и генерал начал задумываться над новой женитьбой. Но в его почтенном возрасте сделать правильный выбор оказалось столь же сложно, как и в молодости, так как вдовушку с детьми ему брать не хотелось, а девицы, близкие к нему по возрасту, выглядели ничуть не лучше вдов. Поэтому генерал решил положиться на судьбу и предоставить ей право выбора.
– Да… два года, это большой срок, – отметила как «знаток жизни» Елена. – Я вам сочувствую. А вы никогда не задумывались над новой кандидатурой жены, например, совсем молодой девушки, которая могла бы радовать вас как дочь?
– Гм, – крякнул генерал, взглянув на Елену своими круглыми, «удивляющимися» глазами, которые выразили еще большую степень удивления. Благодаря этому взгляду его удивление словно повисло в воздухе. Генерал был несколько озадачен вопросом, не зная, как лучше ответить, поскольку перед ним стояла совсем юная, незамужняя девушка. – Нет, право… я думал, разумеется… – ответил он сконфуженно, – но не столь основательно… чтобы делать решительные шаги.
Елена, чувствуя, что разговор плавно перетекает в нужное направление, неожиданно для себя спросила:
– А я вам нравлюсь?
Господин Блаватский застыл в недоумении. Вопрос был задан коротко и прямо, поэтому требовал вразумительного, желательно короткого ответа. Долю секунды он рассуждал, но тут же собрался с мыслями, вышел из ступора и «потек» плавной, аккуратной речью, обходя острые углы:
– Я готов выразить вам свои чувства восхищения, мадемуазель, – растягивая и подбирая необходимые слова, ответил генерал. – Вы еще столь юны, что я не осмеливаюсь сказать вам больше, чем требуют правила приличия. Я восторгаюсь вами. Вы белокурый ангел, который неожиданно влетел в комнату и зазвенел своим серебряным голоском, словно колокольчик. Я восхищен вами, смею вас уверить!
Блаватский взял ее руку, поднес к губам и поцеловал в ладонь. Елена не отнимала руку от его губ и с какой-то детской непосредственностью и любопытством глядела, как он покрывал поцелуями сначала ее запястье, потом пальцы, целуя их по одному, затем вновь ее ладонь. Ей было забавно и смешно наблюдать такое выражение почтения, даже немного неловко.
– Ой, что вы делаете? – с детской наивностью воскликнула девушка.
– Я целую вашу ручку, мадемуазель. Я вами совершенно очарован. Вы сущий ангел, прекрасный не распустившийся бутон. Как эта белая роза… – он протянул руку к кусту белой розы, сорвал цветок и преподнес его Елене.
– А вы на мне женитесь? – неожиданно спросила девушка, перебив увлекшегося комплиментами гостя.